Повод для разговора

— Черт тебя подери, Эдди! — взвизгнула Грейс. Она вскочила с постели. — Чтоб тебя!

Пораженный ее криком, Джеми тоже вскочил и огляделся, ожидая увидеть ее мужа.

Они были одни в доме, но дух Эдди витал рядом с ними. Она почти ощущала его — или это была ее совесть? Он указывал на нее пальцем, обвиняя в измене и супружеской неверности.

— Почему я должна чувствовать себя виноватой? Это ведь не я изменяла! Так? — потребовала она ответа у Джеми. — Я же говорю правду?

— Да, — сказал он, протягивая к ней руки.

Она села рядом с ним, стащила с него рубашку и начала расстегивать свою блузку.

— Я на самом деле хочу это сделать! — сказала она, пытаясь убедить себя. — Я действительно хочу!

Ему хотелось верить ей:

— Хорошо.

Он покрыл ее лицо нежнейшими поцелуями, осторожно помогая ей справиться с пуговицами. Ей нравилось то, что он делал, ей хотелось большего. Десять лет с одним и тем же мужчиной... даже больше, если считать те полтора года, пока они были вместе до свадьбы...

Он снял с нее блузку, дотянулся пальцами до застежки лифчика и посмотрел на нее. Возбужденная его прикосновениями и взглядом, Грейс легла. Но в тот момент, когда ее голова коснулась подушки, она снова ощутила присутствие Эдди.

— Знаешь, — сказала она, говоря так, какесли бы муж находился рядом, — я это делаю не ради мести! — Она указала на Джеми. — Ты — не орудие мести! Давай займемся этим немедленно!

— Давай.

— Здесь происходит совсем не то! — выразительно заявила она.

Он не был так уверен:

— А что здесь происходит?

Грейс начала отвечать, но быстро замолчала. Какой хороший вопрос он задал. Если бы только у нее нашелся столь же хороший ответ. Она покачала головой:

— Я совершенно не представляю...

— Иди сюда... — Он похлопал по постели и обнял ее, когда она снова легла к нему.

— Я хочу сказать, что это — безумие, — сказала она, прижимаясь к его плечу. — Мне хотелось этого.

Он вздохнул. Ему ужасно не нравилось то, что он собирался сказать ей, но все же он сказал:

— Знаешь, ты не готова.

— О, нет, я готова, — ответила она, желая, чтобы это было правдой.

— Нет, ты не готова, — покорно произнес он. — Послушай, мне это знакомо. Тебе придется посмотреть правде в глаза. У тебя разбито сердце. Тебе следует признать это. И я не хочу толкать тебя на безумство.

Грейс не знала, кого ей больше жаль, его или себя:

— Ты уверен?

— Грейс, ты так чертовски красива, что мне больно, — произнес он, натягивая рубашку.

— Черт! — Она могла бы вновь поцеловать его только за то, что он произнес эти слова. Вместо этого она спросила: — Ну, тогда что ты собираешься делать?

— Не знаю. А ты?

Было еще рано. Так много адреналина пульсировало в ее венах, что она могла бы бежать марафон. Похоже, сегодня вечером ей не уготовано судьбой заняться с ним любовью. Грейс умирала от голода. Она очень мало ела за обедом, еще меньше за ужином. Она точно знала, что будет делать дальше.

— О Боже, — простонал Джеми. — Ты была права. Это лучше, чем секс. — Он взял еще кусок орехового пирога Улы и стал медленно жевать его, наслаждаясь каждым кусочком, оценивая его, подобно дегустатору вин, который с чувством смакует прекрасный выдержанный напиток.

Грейс поставила на стол два стакана молока и предупреждающе поднесла палец к губам. Ее мать и Каролина спали наверху, и ей не хотелось, чтобы кто-нибудь из них спустился вниз и нарушил ее пиршество.

— Господи, оставь мне хоть кусочек! — хихикнула она, когда Джеми взял себе еще кусок пирога прямо с противня.

— Здесь же целый пирог! — возмутился он.

— Ну и что? — Она вонзила вилку в пирог. — Вот что я хочу сказать тебе. Если ты не можешь съесть половину этого пирога, тогда ты — проклятый янки.

— Я могу съесть половину. Только убери руки прочь. — Он сдавленно хихикнул и снова накинулся на пирог, как бы в доказательство своих слов.

— Шшш... — она ухмыльнулась, с радостью наблюдая за игрой теней, которые отбрасывал на его лицо тусклый свет от лампы на столике в углу. Она ни разу так не веселилась со времен учебы в колледже, когда они с Эммой Рэй совершали ночные набеги на холодильник, а потом за едой сравнивали записи в дневниках после своих свиданий. — Спасибо, Ула, — прошептала она.

— Благодарим тебя, Ула. — Он кивнул, соглашаясь.

— Скажу тебе одно: вам — женщинам-южанкам — легко доставить удовольствие.

— Как я догадываюсь, это оттого, что на протяжении десятилетий нас воспитывают, внушая одно: не рассчитывайте на многое. — Грейс засмеялась, потом, подражая Вилли, произнесла одно из его любимых высказываний. — «Милая, тебе пора научиться осознавать свои возможности».

Джеми сухо улыбнулся:

— А знаешь, как говорят: «Дерзай, и тогда невозможное станет возможным».

Это было нечто новое для нее. Ее смех неожиданно угас, что удивило их обоих, когда она до конца осознала значение этой фразы.

— О черт, — воскликнула она и уставилась на него безумным взглядом человека, только что открывшего, что Земля круглая и что нельзя свалиться за край, даже продолжая все время плыть. — Святая истина!

Она выбежала в коридор и помчалась вверх по лестнице, будто ее преследовала стая бешеных собак.