Повод для знакомства

– Кранты, – громко сказала Светка, и Ян даже не стал ее одергивать, потому что она была совершенно права.

Вместо желудка у больного была большая кровоточащая опухоль, границы которой даже невозможно было определить.

– Ужас, – подтвердил он и заглянул за занавеску, где скрывалось лицо больного. Сердце заныло: на столе лежала совсем молодая женщина. Он посмотрел на такие же разноцветные, как у Светки, волосы, на губы, обведенные яркой помадой… Руки, безжизненно лежащие на специальных подставках, были ухоженные, с хорошим маникюром. Женщина была красивой, жила, наверное, в свое удовольствие, не подозревая о том, что смерть уже поселилась в ней. Она строила жизненные планы, не зная, что ни одному из них уже не суждено сбыться. Может быть, она только нашла свою любовь, только собиралась выйти замуж и родить ребенка… А может быть, совсем недавно устроилась на интересную и денежную работу… Или получила наследство и собралась строить загородный дом… Когда она почувствовала резкие боли в животе, то, наверное, испугалась, но вызвала «Скорую» и доверчиво поехала в больницу, зная, что ей помогут и она, пролежав недельку на больничной койке, сможет вернуться к своим обычным занятиям. А когда ей сказали о необходимости операции, она, наверное, расстроилась только оттого, что на животе появится шов… Вряд ли она думала, что больна смертельно. Что ждет ее теперь? Попытки ушить отверстие в распадающейся опухоли вряд ли окажутся успешными, женщина обречена. Неделю, а то и больше она будет мучиться, не понимая, почему ей становится все хуже, а родственники и врачи будут неловко отводить глаза и бормотать всякие глупости в ответ на ее вопросы.

Ян, к сожалению, знал, как это бывает. Словно она будет тонуть в холодной речке и звать на помощь, а они будут проходить мимо, делая вид, что не слышат ее криков…

Колдунов взял историю болезни.

– Тридцать шесть лет, да она моего моложе, – с ужасом сказал он. Когда он курсантом работал в операционной, то видел неизлечимо больных людей такого возраста, но тогда они все казались ему уже пожилыми. Потом, взрослея и старея, он видел умирающих – сначала своих ровесников, а потом и людей намного моложе, и это очень расстраивало его.

– Ну, все это надо убирать, – сказал Колдунов бодро, – давайте, Эрнст Михайлович, и вы, товарищ Жуковец, мобилизуйте желудок потихоньку, а я к вам сию минуту, только помоюсь.

– Да вы с ума, что ли, сошли? – спросил Цырлин. – В условиях начинающегося перитонита мы никаких резекций делать не имеем права. Да Господи, у нее же огромная опухоль, она и так-то неоперабельна. Посудите сами, нужно убирать все целиком, а это уж такая авантюра, что извините…

– Что же вы собираетесь делать? И зачем тогда вызывали меня, если не хотите делать, как я предлагаю?

– Нужно зашить отверстие по Опелю – Поликарпову, – сказал Эрнст Михайлович, и Колдунова покоробило, что он даже в такую минуту пытается поразить всех своей эрудицией и назвать по авторам давно забытый всеми способ ушивания таких язв.

– Развалится же все на фиг, – вступила в дискуссию Светка.

– Верно, – сказал до сих пор молчавший Жуковец.

Шансов перенести операцию у женщины было очень мало. Ситуация осложнялась еще и тем, что она не была обследована. Ян не знал ни истинной распространенности опухоли, ни общего состояния здоровья женщины (на то, как ее зовут, он, изучая историю болезни, умышленно не смотрел). «Пусть лучше умрет от моей руки сейчас, под наркозом, чем через две недели, приняв муки, которыми даже в аду грешников не мучают», – решил он. И мрачно сказал:

– Работаем. Вы сами меня позвали, Эрнст Михайлович, я вроде как ваш начальник, так что придется теперь делать так, как я говорю.

– Но это будет почти убийство, – возмущенно произнес Цырлин.

– Да что вы говорите! – взвилась Светка, грудью заслоняя Яна. – А вы что, можете ей предложить долгую и счастливую жизнь? Тоже мне, гуманист выискался. С Оппелем своим, блин, Поликарповым! Самый умный, что ли? Череп не жмет?

– Света, тихо. Я пошел мыться. Ты поможешь? – спросил Колдунов.

– Естественно.

– Ну а я вам в этом деле не участник, – с достоинством произнес Цырлин. – Это даже не авантюра. Это гораздо хуже! Вы готовы принести в жертву жизнь молодой женщины ради своих амбиций! И главное, вы никому ничего не сможете доказать, поверьте моему опыту. Она умрет самое позднее завтра утром.