Повод для знакомства

Из-за нехватки времени Катя почти забросила собственные занятия музыкой, чем вызывала нарекания Маргариты Матвеевны. А уж о чтении говорить вообще не приходилось! Но нынешняя насыщенная и суматошная жизнь нравилась ей. Так приятно было готовить еду для детей, Светки и Юры! Так весело было водить пылесосом по коврику, попутно объясняя девочкам правила умножения. И так уютно было сидеть возле фортепиано, за которым девочки по очереди делали домашние задания по музыке, и поправлять их ошибки, одновременно штопая им колготки! Если бы мама удосужилась узнать, как она живет, то немедленно заявила бы, что Катя унижается перед Светой, что она позволила сделать из себя прислугу. Но, к счастью, мамино мнение Катю больше не волновало.

Глава 5

Юра сделал Светке предложение, та решительно отказала и теперь не называла его иначе, как «брачный аферист». Но Юру это не обескураживало. Он приходил почти каждый вечер и вел себя так естественно, что даже хамоватая Светка не могла указать ему на дверь. Наоборот, когда ужин был уже готов, а Юры еще не было, она говорила Кате: «Давай подождем немного, может, брачный аферист подгребет».

Видя, какими глазами Юра смотрит на Светку, Катя чувствовала уколы зависти. Ах, почему такая сильная мужская влюбленность не досталась ей?! Почему Колдунов не сидит рядом и не смотрит на нее так же ласково?! Катя вспоминала о том, что Юра в свое время был не прочь поухаживать за ней, а она, дура, делала вид, что ничего не замечает! Все могло сложиться иначе, она могла стать Юриной женой и никогда не встретила бы Колдунова, и у них с Юрой были бы дети…

Но все случилось как случилось, и глупо горевать о том, что могло бы быть.

Катя возвращалась домой поздно, в десятом часу. До половины восьмого она проторчала в музыкальной школе, а потом пошла на плановый осмотр в женскую консультацию. Там ей сказали, что пока все идет хорошо и анализы тоже вполне приличные, поэтому настроение у нее было прекрасное. Возле дома ее внимание привлекли две фигуры рядом со Светкиной машиной. Подойдя поближе, она узнала Юру и Светку. Парочка стояла возле раскрытого капота. Юра что-то отвинчивал в глубине, а Светка освещала ему поле деятельности карманным фонариком. Оба были перемазаны то ли машинным маслом, то ли еще какой дрянью.

– Салют! – приветствовали Катю ремонтники.

– Добрый вечер.

Юра вынырнул из-под крышки капота и закурил. Светка последовала его примеру, а Катя только вздохнула. С каким удовольствием она бы сейчас тоже затянулась сигаретой!..

– Что случилось?

– Да вот, лошадь сбросила, – засмеялась Светка. – Я детей уложила, бомбить собралась, а тачка не едет!

Катя хотела спросить, ужинали ли дети, но вовремя сообразила, что такой вопрос прозвучит бестактно, особенно в присутствии официального претендента на Светкину руку и сердце.

– Посиди с нами, погода хорошая, – предложила Светка. – Да посвети, а то у меня грабли устали.

Катя покосилась на «грабли». Даже в тусклом свете фонарика было видно, насколько они грязны.

– Боже, ну и руки! Я надеюсь, у тебя завтра не операционный день? Да любой больной убежит от тебя с криком ужаса, если ты только их ему покажешь!

– Да ладно!

Они с упоением продолжили копаться в моторе, обмениваясь непонятными для Кати словами.

– Тут необходимо стационарное лечение, – констатировал наконец Юра. – Я завтра приеду на своей и отвезу тебя на веревке в сервис, идет? Ты на веревке-то умеешь ездить?

– Юрик, благодаря состоянию своей тачки я столько ездила на веревке, что теперь могу зарабатывать этим на жизнь, – парировала Светка.

Юра стал прощаться, но Катя предложила ему подняться и помыться.

Пока она сводила пятна с Юриной куртки, а Светка поила его чаем, метро закрылось.

Они постелили ему в Катиной комнате, а Катя расположилась на Светкиной раскладушке.

Светка не вернулась в комнату до утра, но за завтраком она была грустной.

– Ничего не было, – отрезала она, хотя Катя ни о чем ее не спрашивала.

– Света, ты свободная женщина и не должна ни в чем оправдываться.

– Да уж, свободная! Но он мне нравится, зараза, и это хуже всего, – зло сказала докторша. – Вот уж не думала, что Бог пошлет мне еще и такое испытание!

Ян Александрович Колдунов скучал на очередном служебном совещании. Все плакаты в конференц-зале были им уже зачитаны до дыр, лист бумаги, на котором следовало записывать руководящие указания, благополучно изрисован, так что заняться было катастрофически нечем. Он стал прислушиваться к тому, что говорит главврач, но это была старая, уже набившая оскомину пластинка. Койко-день, ограничение затрат на лечение, расширение платных услуг… Все это он мог бы повторить слово в слово, даже если бы его разбудили ночью после серьезной пьянки. Наконец главврач замолчала.

– Вопросы? – спросила она с нежной улыбкой, которая почему-то взбесила Колдунова.