Поводырь

В ужасе был, пожалуй, только Нистрам, рассуждая на тему того, что скажет отцу, когда тот достанет их из-под земли, чтобы выпотрошить внутренности в поисках украденного золота. Только Альма вернулась к столу, суженый окинул её гневным взглядом, а после, понимая, что жив только благодаря её инициативе, поникнул от ощущения собственной беспомощности и неполноценности. Стал долго, устало и томительно смотреть в полупустой стакан и наблюдать за лопающимися пузырьками из выдыхающейся, отвратной на вкус для его дворянской персоны деревенской браги.

Долгое время они так просидели в полном молчании, слушая байки наёмника по имени Крипер про его боевые и постельные подвиги. Потом Альма обняла Нистрама и спросила:

– Что с тобой?

– Ничего, – отвечал тот, – просто всякая дурь в голову лезет.

– О дури подумаешь в другой раз, а сейчас повеселись. Улыбнись хотя бы. Всё-таки спасли тебя, как-никак. Не находишь?

Нистрам, сморщившись, чуть отпил, а потом молвил:

– Странно, что отец меня бросил… Неужели он и вправду сказал, что не станет мне помогать?

– Тебе в точности пересказать наш с твоим папашей разговор?

– Желательно.

Альма хлебнула вина и начала:

– Когда к нам пришло письмо с требованием о выкупе, на собрании этот старый козёл сразу сказал, что это твои проблемы, и ради тебя он ни одним из своих конников не пожертвует. Твои старшие братья поначалу пытались папаше возразить, мол, негоже брата так в беде оставлять, мол, пусть он и неправ, пусть он дурень, но он наш брат и твой сын. Отец покрутил головой у виска и сказал, что глупо спасать человека, если он беспросветный мудак, обожающий вновь и вновь разбивать лоб о лежащие на видном месте грабли. Мол, спасали уже тебя и не раз, а ты так никаких выводов и не сделал. Поэтому защищать тебя больше смысла и нет.

– Ну, да! – возмущённо воскликнул Нистрам, искренне негодуя, – отцу-то наплевать. Он Корвину всё отдаст, и у того на руках все богатства отца окажутся, потому что тотстарший. Винсаф собрался военную карьеру делать при дворе короля Неймедена. А что мне? Выкручивайся, как хочешь, потому что младший. Ни помогать, ни поддерживать никто не станет. Вот я и выкручиваюсь: ищу варианты. Всего-то три раза у меня дела не по плану пошли, считая этот. В остальном всё хорошо выходило. Я вполне достаточно денег накопил. Да и если бы сделка не прогорела, у нас с тобой уже давно бы своя мануфактура появилась, и не зависели бы мы ни от кого.

– Кстати, а что произошло? Почему они тебя схватили? – поинтересовалась Альма.

– Изначально в сделке была сумма в двести семьдесят тысяч цельдиев, но потом этот подонок решил повысить цену до миллиона, – Нистрам пожал плечами, – всё и покатилось не пойми куда.

– А я тебе говорила, что мутные они какие-то были! – возмутилась Альма, – благо хоть в этот раз не карточный долг был, как в прошлый.

– Спасибо, что напомнила! – психанул Нистрам, – и без тебя в курсе, что тогда было куда хуже даже, чем сегодня…

– Ну, всё! Хватит, пожалуйста! – Альма дёрнула суженого за плечо, – не порти настроение ни себе, ни другим. И вообще плюнь ты на всё. По крайней мере, сегодня. Ради меня. М? – вопросительно глянула на Нистрама.

– Ладно… – он кивнул головой, но на лице его было видно одно сплошное разочарование от происходящего.

А дальше пошло веселье, какое даже и на пирах королевских не всегда таким зажигательным бывает. Брага с вином текли ручьём, все пели, танцевали, а пара наёмников подыгрывала на лютне и шалмее. Сидевший до этого поникшим Нистрам зажигал больше всех: травил анекдоты, рассказывал байки о своих приключениях, танцевал с Альмой и заливал в себя пойло, будто заправский сельский алкаш. И чем сильнее напивался, тем более буйным становился.

Один лишь Реммет сидел в уголке, стараясь лишний раз не отвлекаться. Пребывал наедине с собственными мыслями. Пытался всё доесть побыстрее, чтобы пораньше слинять под шумок, пока не дошло до классического пьяного мордобоя и не пришлось бы разукрашивать пьяные рожи этих чёртовых ландскнехтов. А учитывая, что Велеон уже давно точил зуб на инквизитора за то, что тот посмел предположить, якобы он и его люди не помогли в нужный момент, чтобы взять себе больше золота, то было понятно, что с ними драться придётся точно, если начнётся пьяный дебош. А уставший Реммет ломать кости на пальцах от ударов о крепкие черепа наёмников совсем желанием не горел. Ему вообще хотелось скорее приступить к работе и заняться розыском магов, нежели тут дышать перегаром от этих нажравшихся животных. И чем дольше он тут сидел, тем больше, как ему казалось, преступлений совершают колдуны. От этого инквизитору становилось ещё более неуютно. А знай бы он, что произойдёт совсем в скором времени, то ушёл бы незамедлительно, дабы не лезть в чужие проблемы. Но, увы, непруха…

Впрочем, когда это Реммету вообще хоть когда-нибудь везло?

Начиная с момента окончания весёлой, народной песни про ушлых пиратов, ограбивших торговый караван эльфов, идущий к зелёным островам, всё пошло по нисходящей.