Поводыри на распутье

Девушка протянула к малышу руку, то ли хотела погладить, выразить свою благодарность ласковым жестом, то ли поддержать, помочь зверьку подняться… Не удалось ни то, ни другое. Дракон стремительно вытянул шею в боевом выпаде, и Пэт едва успела отдернуть руку, испугавшись не столько движения, сколько ненависти, вспыхнувшей в желтых глазах твари. Если бы не реакция девушки, дракон бы наверняка укусил ее.

— За что?

Спросила обиженно, удивленно, а через секунду поняла — за что. Поняла, увидев, как подпрыгивает усталый дракончик, пытаясь взлететь. И не сводит глаз с черной бездны колодца.

В котором, истекая кровью, из последних сил цеплялся за спасительную решетку Грязнов.

«Он хочет вытащить Кирилла!»

Дракончику удалось взлететь, но его полет мог вызвать кривую усмешку у любого наблюдателя. Редкие взмахи крыльев с трудом поддерживали тело в воздухе, его явно вело вправо. И ремень дракон не держал в когтях, а намотал на лапы, поняв, что иначе не сможет удержать груз. Однако решимость его не покидала. Решимость обреченного. Решимость того, кто готов спасти или умереть. Еще один неуверенный взмах, и дракончик камнем рухнул вниз, в провал колодца. То ли спикировал, то ли не удержался…

«Он хочет вытащить Кирилла!»

И все встало на свои места.

Грязнов приказал дракону спасти Пэт, спасти дочь. Тварь не могла ослушаться, помогла девушке, но поняла, что потеряла слишком много сил и может не успеть на помощь хозяину. Этим и объяснялся ненавидящий взгляд дракона — он счел, что Пэт помешала ему выполнить долг.

Долг!

Точно найденное слово размашисто резануло Пэт, заставило вздрогнуть.

Долг!

Урзак говорил, что у Кирилла есть только рабы. Но разве станут невольники с такой яростью защищать злого господина? Рисковать жизнью? Подставляться под удары и ненавидеть тех, кто мешает им исполнить свой долг? По отношению к тому, кого любишь, кому веришь.

И Олово, и дракон готовы были умереть за Кирилла.

А Урзак искал того, кто убьет вместо него.

«А я ударила его в спину!»

«Я ударила в спину отца!»

«Он мой отец?»

Пэт решила пока не думать о словах Урзака, заставила себя не думать. Она ждала, чем закончится отчаянная попытка дракона, и холодела от страха, представляя, что именно из-за нее, из-за ее удара Грязнов потеряет силы и сорвется вниз.

«Ведь он истекает кровью!!»

И радостно закричала, увидев появившегося дракона, а следом — ободранную руку, вцепившуюся в край колодца.

Как он мог ошибиться?

Отвлекся? Проморгал? На мгновение потерял сознание? Или противник оказался слишком быстр?

Слоновски искренне недоумевал. Только что он ловил в перекрестье прицела врага: высокого плечистого мужчину в черном костюме, которого следовало уничтожить любой ценой. И вот перед ним стоит…

— Стреляй, Грег! — заорал Щеглов.

Он что, не видит?

— Стреляй!

— Ты сдурел? Это же шеф!

— Слоновски! — устало приказал вышедший из здания Кауфман. — Ко мне!

— Стреляй, придурок!

— Слоновски, приказываю немедленно арестовать Щеглова! Он предатель.

Кауфман сделал шаг вперед.

— Приказываю…

— Я взорву нас, Грег! Если ты позволишь ему приблизиться — взорву!

— Слоновски!

Урзак старался, очень старался, но он был слишком слаб, чтобы вытащить из головы Грега образы его родных. Чтобы предстать перед ним в облике тех, на кого Слоновски ни за что не нападет. И даже как следует наложить гипноз не смог. Вымотался.

И подвергшийся ментальной атаке Грег не смог забыть слова Мишеньки о грозящей его детям опасности.

И о висящей на спине бомбе.

И надавил на гашетку, расстреливая стоящего перед ним Кауфмана.

— Ты как? — едва слышно спросила Пэт.

— Нормально. — Сидящий на земле Грязнов пошарил вокруг, нащупал четки черного жемчуга и намотал их на левую руку. Затем повернулся и попросил: — Вытащи его.

Девушка закусила губу, подошла к Кириллу, чуть помедлила, но потом уверенно взялась за рукоять кинжала и выдернула клинок из спины.

— Спасибо.

К удивлению Пэт, кровь из раны не пошла.

И она удивилась тому, что опять может удивляться.

Грязнов же, с трудом поднявшись на ноги, подошел к одному из темных углов, наклонился, ухватился за что-то и, пятясь, вытащил из темноты Олово.

Пэт судорожно сглотнула:

— Он жив?

— Пока — да. Но надо торопиться.

Кирилл взвалил слугу на плечи и побрел к выходу.

— Не отставай!

Мишенька деактивировал взрыватель, отстегнул от спины Слоновски бомбу и небрежно бросил ее в салон вертолета. Достал пачку сигарет.

— Ты вроде не куришь, — заметил Грег.

— Сейчас можно. — Пальцы Щеглова слегка дрожали. — Будешь?

— Давай.

Слоновски, успевший снять шлем и перчатки, выглядел комично: из массивного «пингвина» растут кажущиеся такими тоненькими руки, торчит несообразная голова… Вот только смеяться мужчинам не хотелось.

Они закурили и некоторое время молча смотрели на горящее тело.

— Я ведь его пристрелил, — произнес Грег.

— Да, — подтвердил Мишенька. — Ты его пристрелил.

— Я вогнал в него четырнадцать снарядов, — продолжил Слоновски после короткой паузы. — Его должно было разорвать на куски, а он продолжал шевелиться.

Залитое из огнемета тело таяло густым черным дымом.