Поворот

Я стою перед темной деревянной дверью, электронным замком и номером, написанным как цифрами, так и шифром Брайля. Теребя в руках бегунок от молнии на сумке, и переминаясь с ноги на ногу, я пытаюсь набраться храбрости постучать, но по какой-то причине мой мозг никак не хочет дать эту команду моим рукам.

Пейдж потребовалось двадцать минут, чтобы привезти меня сюда. Мы говорили о похоронах, о девочках, и затем я спросила, как у нее дела с Логаном. Потому что знала, эта тема заденет ее, и она заслуживала расплаты за то, что вмешалась в мои дела.

Но, по большей части, я спросила потому, что переживала за нее. Мне было неприятно видеть ее сейчас одну. Я понимаю, она не хотела привозить Фрею и Эбигейл на похороны, но разве они не могли приехать всей семьей, а Логан бы остался с девочками на время службы? Или, хотя бы, ее тесть мог на день забрать девочек, чтобы Логан смог сопровождать беременную жену на похоронах ее бабушки?

Было ли решением остаться, его или ее? Я думаю ее, а если нет, то очень разочаруюсь в моем зяте.

Пейдж уклонилась от ответа. Я хотела ее признания в том, что у них проблемы, но она отмахнулась и сказала, что ничего страшного, не вдаваясь в подробности.

Я не стала больше настаивать. В отличии от сестры я не была занозой в заднице. К тому же моя сестра могла постоять за себя, и самостоятельно решить свои проблемы.

«Будь милой» — сказала мне сестра, перед тем как я вышла из ее арендованной машины. В этом не было необходимости, потому что я нервничала и дергалась, но не злилась, и я приехала сюда не ругаться.

У этого визита было два исхода — воссоединение или окончательный разрыв. И я до сих пор не понимала, какой именно меня ждет.

Набравшись храбрости я сжала кулак, и подняла руку. Меня все еще переполняли сомнения, у меня еще было время передумать. Вызвать такси, вернуться к родителям и лечь спать. Так было бы гораздо легче. Я была измотана, и могла бы проспать несколько дней.

Нет, я вряд ли уснула бы.

Я все-таки постучала и стала ждать. Я ждала, ждала и ждала. Дерьмо! Его не было? Полагаю я не рассматривала такую вероятность.

Но когда я занесла руку постучать снова — то услышала щелчок замка с другой стороны. Дверь медленно открылась, и вот — он передо мной. Мое сердце сжалось при виде его.

Он был босиком, все еще в темно-синих брюках и белой рубашке, верхние пуговицы которой были расстегнуты. Волосы торчали в разные стороны, и он смотрел на меня сонными глазами. Должно быть я его разбудила. А это означает, он прилетел сюда утренним рейсом прямо после ночного дежурства. От этой мысли у меня перехватило дыхание.

— Я могу войти? — осторожно спросила я.

— Смотря для чего ты здесь? — Он поднял руку, развернул запястье глядя на часы, и я стиснула зубы. Затем его пронзительный взгляд устремился на меня.

— Ты снова собираешься на меня орать?

— Нет, — заверила я, прикусывая губу.

Он отшагнул в сторону, раскрыл шире дверь, приглашая меня войти. Так я и сделала.

Он остановился в стандартном гостиничном номере: небольшой комод, со стоящим на нем телевизором, стол и стул, кресло в углу, и тумбочками с лампами по обе стороны от большой двуспальной кровати со смятыми подушками и одеялом.

Я остановилась в метре от кровати, когда хлопнула дверь, и повернулась посмотреть, как он подходит ко мне. Он стоял на расстоянии вытянутой руки, не вторгаясь в мое личное пространство.

Днем меня потрясло его появление в церкви. Он великолепно выглядел в идеально сидящем костюме, мой Джей, все еще красивый и сексуальный. Джей, с его пронзительными голубыми глазами, волевым, покрытым легкой щетиной подбородком, пухлыми губами, которые я так давно не ощущала на своей коже, что была готова закричать от желания впиться в них.

— Прости за то, что разозлилась днем, — сказала я.

Медленно осматривая меня, он засунул руки в карманы. — Все нормально. Я должен был предупредить о своем приезде.

— Ага, но я определенно слишком бурно отреагировала, — я смотрела ему в глаза так долго, так только смогла, в надежде, что этого достаточно для того, чтобы он увидел в них искренность моих слов. Я сняла с плеча сумочку, положила ее на комод. — И я очень признательна за твой приезд. Спасибо тебе.

— Не за что.

Господи, как я хочу, чтобы это закончилось. Может мне сразу перейти к делу, чтобы поскорее избавиться от давящего чувства в груди и висках? У меня не было сил для повторения той отвратительной ссоры, выяснения отношений, как тогда в моей машине. Сегодня, я правда не была к этому готова.

Так что лучше сразу перейти к делу. Быстро мысленно перечислив все, что мне нужно было сказать, я начала разговор.

— Мой папа рассказал мне о вашем разговоре в мае. О том, что он сказал о тебе и обо мне. Он извинился. И я тоже прошу прощения, Джей. Не верю, что он мог тебе такое сказать. Это отвратительно, и я сожалею.

Он моргает, глядя на меня, в глазах эмоции, которые я не могу определить, но я знаю, как слова отца беспокоили его. Но насколько сильно они повлияли на его решение порвать со мной?