Поворот ключа

Рядом с ним стоял коренастый дворф, чьи усы и борода были сплетены в густые рыжие косы крупного плетения, удерживаемые металлическими зажимами. Голову низкорослика венчал рогатый шлем, броня нагрудника казалась будто бы каменной, из какого-то непонятного материала, а сам он уплетал треугольный кусок ароматного твёрдого сыра, пользуясь случаем, будто никто вокруг не видит.

– Я лорд Лок де Ран, рыцарь Короны, защитник Северных Королевств, а вот он… – недобро сверкнул он своими небесно-голубыми глазами на отца Мирры.

– Сдавайся на его милость и встань на колени, – подходила к Фрису Адель в изрезанном костюме, – Быть может, он простит тебя, придумает, что с тобой делать и кем взять на службу.

– Змея предательница, – процедил он ей, сжимая кулаки.

– Только некромант может выследить другого некроманта, да, братец? – усмехнулась та, созывая пущенными вниз ладонями вокруг себя стайку послушных бледных упырей, – Ваш «рыбак» на самом деле бывший повелитель нежити, – громогласно заявила она под оханье деревенских мужиков, – Неупокоенные Ликана, восстание мёртвых в деревушках Книсса, шествие на Фонтенбах, осада мертвецами Сирилла! Всё это его рук дело, неужто не наслышаны? – видела она по глазам взиравших и перешёптывающихся, что здесь знают, о чём она говорит.

– Я отрёкся от своего колдовства! – подскочил он к ней ближе, – Я изменился, завязал с подобным!

– Кому от этого легче? Осаждённым Сирилла, пожиравшим друг друга от голода и изнывавшим от насланных болезней? Истреблённым вот таким деревенькам, с которых тебе просто было нужно новое воинство? Кто тебя должен прощать, не попавшиеся под руку живые или призраки мёртвых? – вопрошала она, – Есть «Табель о некромантах» Его Императорского Величества, братец, который призван ограничивать таких, как мы, от безрассудства и направлять наши силы на помощь идеалам Короны! Все пункты единым списком. Мы должны упокаивать кладбища, а не пробуждать их. Использовать вот таких тварей, – погладила она одного из упырей по широкой и округлой голове, лишённой глаз, давно заросших складками на лицевой коже, обнажавшей зубы из неспособного уже сомкнуться рта, – для слежки, а не для нападения на мирных жителей. Мой собственный сын нарушил эти правила и был казнён, теперь мой брат скрывается от закона, предписывая себе схожую участь, – заявляла она, – Из-за таких, как ты, люди боятся и ненавидят таких, как я! – крикнула она на Фриса, заискрившись глазами.

– Некромант-самоучка с поехавшим эго, возомнивший себя над законом, это ещё полбеды. Плавали, знаем, – звучал голос Локдерана, – Но она… – указал он на женщину в голубом платье, – Монахиня, племянница первосвященника, отринувшая веру, свои набожные светлые идеалы, своё призвание! Полюбившая некроманта, чьи войска убили её собственных родителей!

– Что?! – озлобленный взор Данеи сменился удивлением, и янтарные глаза с фигуры рыцаря-аристократа переместились на собственного супруга.

Сердце больно кольнуло и оно будто бы сорвалось в ледяную пропасть где-то внутри, где сонм ранящих льдинок разыгравшегося вихря начинал своё шествие по уголкам души, омрачая прежние знания о собственном супруге. Шокирующее известие принять было очень непросто, однако оно свалилось настоящим безжалостным откровением, сейчас сдавившим её силу и волю под глыбой печали и разочарования.

– Дани, я… – замялся тот, опустив голову.

– Она, вон, даже мужа своего толком не знает! – усмехнулся Локдеран, – Бойня на Кричне тоже его рук дело. Ты успела сбежать, а родители нет, верно? Воспитана дядей в монастыре, но не знающая, кто поднял ту проклятую нечисть, что стёрла родную деревню с карты Гростерна навечно!

– Я же… был молод, амбициозен! Дани, я не хотел… – оправдывался он.

– Молчи, – со слезами проговорила девушка, потрясённая услышанным, прижав руку к заболевшей груди, а другой ладошкой прикрыв себе рот покачивавшейся из стороны в сторону головы, не веря своим ушам.

– И этот невозможный союз отрёкшегося от силы некроманта и отрёкшейся от святой веры монахини ещё и породил дитя! – рассказывал рыцарь, затем нагнувшись к рыжему гному и процедив так, чтобы остальные не слышали, – Может, хватит есть, Борус?

– А что, мы уже дерёмся? – опешил тот, нащупывая в специальных держателях-ножнах свои верные маленькие топорики свободной рукой.

– Уже пора бы, но они пытаются нам зубы заговорить, – также тихо говорил тот, – Не спускай глаз с дома, чтобы девчонка из погреба не сбежала. И хватит постоянно жевать, а то мне кажется, у тебя ошибка в имени и звать тебя следует не «Борус», а «боров».

– Так сыр же, ваша светлость! Набираюсь сил, заряжаюсь энергией перед битвой! – откусывал тот кусок за куском от крошащегося и спадавшего мелкими частичками по косам его бороды сыра.

– Всё вокруг уже им пропахло, – негодовал рыцарь-аристократ.

– Хотите кусочек? – дружелюбно делился тот, протягивая ароматный желтовато-рыжий ломтик.

– Господь всемогущий, да нет же, просто убери и не чавкай! Будь начеку! – взмолился Локдеран.