Поворот оверштаг

Собьют? Не спешите. Начиная с сорок второго, наши стали использовать для ближней авиаразведки не бомберы, а истребители. Позже появились специализированные разведывательные эскадрильи и даже полки, укомплектованные лучшими летчиками, потому что у разведчиков случаи «их восемь, нас двое» возникали много чаще, чем у фронтовых истребителей, вдобавок требовались штурманские навыки и умение летать в любую погоду. При том что эта работа была «в тени»: целью разведчика было доставить добытую инфу, а не гоняться за вражескими самолетами, у рядового же пилота ПВО обычно было больше сбитых на счету, чем у асов воздушной разведки. Летчикам же Северного флота в этом отношении особенно «повезло», потому что ленд-лизовские «Спитфайры PR» при отличных летных данных и дальности, как у бомберов, были безоружны: вместо пушек лишний бензин. И в полярный день над целью разведчик, атакованный «мессершмиттами», мог лишь крутиться и уходить. Так на то они и были асы.

Но если разведчик сумеет продержаться над Хебуктеном хоть несколько минут, то, может, ему удастся засечь и подготовку фрицев к массированному взлету?

А координаты начала полосы, где девятки «юнкерсов» с подвешенными бомбами и полными баками бензина перед стартом строятся плотно, крылом к крылу и друг за другом, как на палубе авианосца, внесены еще Большаковым в электронные карты «Гранита». Подлетное время со ста с небольшим километров — шесть-семь минут.

Скажете, авантюра? Так она и предусматривалась как запасной вариант, на особо благоприятный случай. Штатно же было достаточно, если разведчик просто сообщит о времени вылета фрицев с Хебуктена, чтоб наши истребители успели тоже в нужный момент. Но коль вероятность, что этот вариант «выстрелит», была ненулевой, то надлежало быть к нему готовым. ТриЭс с Санычем работают, готовят данные (наши текущие координаты, координаты цели и все прочее) для пуска одного «Гранита».

Стоит ли тратить ценную ракету? Если план сработает — то да, стоит. Тут даже не в битых фрицах дело — чтобы наших обезопасить. Октябрь сорок третьего на Черном море напомнить? Гибель лидера «Харьков» и двух наших эсминцев от немецких бомб после набега на Крым?

Только бы не пролететь со временем. Тут уже вопрос доверия к нашему разведчику, как он там сумеет, крутясь над аэродромом наперегонки с «мессерами», все на земле разглядеть и оценить. Зозуля обещал, что пошлют лучшего, какой есть на флоте.

Доклад акустиков: сигнал по пеленгу. «Плюх», и ясно слышна работа моторов, но без винтов в воде. Похоже на катер на холостом ходу. Нет, пеленг перемещается, и взялся словно из ниоткуда.

— Аэроглиссер? — неуверенно говорит Видяев. — Помню, в Кронштадте мы видели такие.

Тьфу ты, какой, к чертям, глиссер. Гидросамолет сел! Подбирает что-то с поверхности? Может, наш?

Быстро всплываем под перископ. Наблюдаем что-то двухмоторное на поплавках. На МБР-2 точно не похож.

— Хейнкель-115. — говорит Саныч. — С лодки кого-то подбирает.

Прикидываю время. Отвлечет ли от основной задачи? Да нет, пока наши до Хебуктена долетят… И все равно надо пробежаться на скорости. Успеем похулиганить.

Этот прием я на «Барсе» своем однажды применял. Что делать, если время сеанса связи, а наверху болтается кто-то, очень может быть, натовский шпион, маскированный под траулер или какое-то каботажное корыто? Время мирное — топить нельзя. Так очень помогает пройти под ним, на глубине тридцать-сорок метров большим ходом. Эффект будет как от сверхзвукового самолета на малой высоте. Пеленг, дистанция, курс и скорость цели… Выдвижные опустить. И как там в песне, вперед, двести оборотов! На шум плевать, нет рядом никого, кто был бы опасным.

Акустики не подвели — ближним ГАК четко вывели на цель. Вроде бы фрицы что-то почуяли, начали разгоняться, на взлет — но в последний момент. И мы прошли под ними, глубина тридцать, на двадцати двух узлах. После чего сразу ушли на глубину на всякий пожарный. Акустики доложили: шум моторов прекратился, но что-то там на поверхности плавает, в общем, долбануло их там неслабо. Пес с ними, бежим вслед за эсминцами, ход двадцать пять и продолжает расти, глубина триста. Чем ближе мы будем к Хебуктену, тем лучше.

Догнали. Идем в ордере, но сильно правее, ближе к берегу, и впереди. Дистанция — максимальная, чтоб только обеспечить связь. Доклад акустиков: «Ириша». «Еры-Ша», ЫШ, обговоренный сигнал, передан «Драконом». Тот самый. Значит, разведчик все же сумел.

Боевая тревога! Ревун — и по всей лодке топот бегущих ног и лязг задраиваемых люков. Саныч, не подведи, если ты правильно определил наше место. ТриЭс, не подведи — матчасть в порядке? Вывожу лодку на скорости на оптимальную глубину, обороты сбрасываем уже после. Рев за бортом — «Гранит» ушел.

Теперь можем лишь ждать. Если разведчик ошибся или фрицы успели взлететь, то кто будет над нами скорее, их пикировщики или наши истребители?

Остаемся под перископом, подняв антенны, — и связь, и РЛС. В воздухе пока чисто.

— Радио с «Куйбышева» — «Еры-Добро»!