Поворот судьбы (СИ)

— А виконт присутствует? — перебил прислужника капризный монарх.

— Нет, Ваше Величество, — слуга прекрасно понимал, о каком виконте шла речь.

При отрицательном ответе король откинул одеяло и прыгнул на ноги. Он не слез с кровати. Стоял на ней, как артист на сцене. Щекастое лицо побагровело. Предвкушая беду, лакей отдал несколько немых знаков самому молодому слуге. Юноша прошмыгнул в двери, как сквозняк. Следующий томительный час, как могли, успокаивали обиженного главу государства. Людовик ринулся в бой. Он бил подушками всех, кто попадался ему под руку. Сбивал с ног и добивал лежачих. Во все стороны летели парики, веера и жабо. Все были в пухе и перьях. Больше всех досталось графу Бофре, которого король поколотил кулаками. Беднягу вынесли на носилках. В его возрасте нельзя было так нервничать. Всё обошлось. В целом это утро мало чем отличалось от других. Наконец виконт пожаловал. Молодой человек щегольского вида неторопливо зашёл в зал. Такое поведение позволялось только виконту. При виде него лицо владыки засияло, подъём пошёл по графику.

Сначала с Людовика сняли ночную сорочку. Привели в порядок постель. Пока монарх принимал утреннюю ванну, ему предлагали разные наряды. Настроение у него улучшилось. Его Величество обладало прекраснейшим вкусом по части сочетания нарядов. Особенно в выборе цветов. Если же цвета не совпадали, он издавал эдикт, и весь двор вынужден был согласиться. У короля все цвета сочетаемы. Сегодня Людовик выбрал зелёный костюм, красные туфли и фиолетовую треуголку.

— Изысканно! — с ужасом вторили герцоги и бароны, которым к обеду нужно было одеться под стать правителю.

— У его величества божественный вкус! — послышалось из толпы.

— Кто сказал запрещённое слово, на букву «Б»? — рассвирепел правитель. — В нашем крае нет никаких богов!

— Я, — сказал виконт, который обожал нарушать все правила. Ему позволялось всё. Исключением были некоторые пункты, которые он слишком хорошо знал.

— Ах, виконт! — сложил ручки монарх. — Вы меня так забавляете!

После мыльных процедур короля наряжали с тщательным вниманием. Участвовали даже дворяне. Наряд был таков: треуголка, белый парик, рубашка с вычурным воротником и рукавами, камзол, гетры, чулки и башмаки.

Ежедневнаянеобходимость облачаться ужасно утомляла правителя. Каждый раз, когда его уговаривали поднять руку или ногу, он вздыхал.

Настал черёд завтрака. О, как же король любил угодить своему чреву! Толк в этом он знал не хуже, чем в выборе костюма. Его усадили за огромный стол и подали разные яства: сыры, мясные и рыбные блюда, но он ждал самое главное. Наконец поставили тарелку с элегантно выложенными маленькими кусочками мяса в форме лебедей.

— Злые языки! — восхищённо захлопал он в ладоши. — Чьи здесь?

— Жака де Голля, Филиппа Валуа, Маркиза де Бо, офицера Жюля Богарне…

— А кто из них Карл?!

— Его здесь нет, — спокойным тоном ответил лакей. Тем не менее, его лоб покрылся холодным потом.

— Я! Хочу! Язык этого поганого Карла! — стучал по столу своим кулачком Людовик. Из его рта брюзжали слюни, одна из которых потекла по подбородку. Глаза короля налились кровью. — Разве это так сложно?

— Его ещё пока не изловили, Ваше Величество, — со спокойствием сказал виконт.

— Ах! — схватился Людовик за сердце. — Если бы не виконт, то половину из вас я непременно повесил бы!

И, заправив салфетку за ворот, король принялся есть, пока все гадали, к какой половине себя отнести.

После сытного завтрака Его Величество отправился на утреннее заседание. В зал совещаний. Просторное помещение, богато обставленное военными реликвиями, картинами боевых действий и манекенами в боевом снаряжении. Вытянутые окна плотно занавешивали шторами. За круглым резным столом сидели министры и высшие офицеры. Когда вошёл Людовик, все встали и поклонились. Монарх положил на стол свою шпагу с золотым эфесом, украшенную драгоценными камнями. Он приметил едва слышное жужжание мухи.

— Бонжур-бонжур, — типично приветствовал их в ответ на льстивые речи.

— К докладу, пожалуй.

— Закончилось строительство новой верфи. Мы уложились в сроки. Теперь сможем строить еще больше боевых парусников, — начал адмирал Дантес Кере.

— Это нам кстати, — потёр мизинцем стол правитель. — Надо поставить на место этого треклятого Энрике Белоснежного. В море может быть только один король! Однако мне кажется, вы взяли слишком много золота из казны. Тревиль, проверьте, не оставил ли Дантес себе часть денег?

— Ваше Величество, я веду учёт и готов его предоставить! Эти руки ничего не украли! — воздел к небу ладони адмирал.

— Значит, если Тревиль найдёт припрятанное, мы отрубим вам руки, но сохраним светлую голову. Она ещё пригодится в походах, — заявил монарх.

Адмирал обомлел, но выдержал королевскую строгость.

— Что там с Карлом? — бесстрастно полюбопытствовал монарх, продолжая искать взглядом назойливое насекомое.

Вся присутствующая знать возжелала стать челядью. Повисла тишина.

— Карл и его разбойники отступили к северным горам, — прервал молчание генерал Антуан Шабо.

— Вы два года не можете изловить этого подлеца, — тихо произнёс король.