Повседневная жизнь эпохи Шерлока Холмса и доктора Ватсона

Насколько опасен смог, говорит два любопытных факта: в XIX веке во время каждого смога погибало много птиц. Несчастные создания буквально падали с неба, задыхались на лету. Жители Лондона с большим энтузиазмом тут же, у разведенных на улицах костров, ощипывали и поедали птичек. Интересно, что в 1952 году такого явления вроде не отмечали. Возможно, смог в XIX веке был еще более зловредным.

В 1873 году смог внезапно упал на Ислингтон – северный район Лондона. В это время там проводилась выставка породистого скота… Сотни животных задохнулись в тумане. Англичане выживали… Воистину – стойкая нация.

Тесный город

Казалось бы, в малоэтажном городе должно быть просторно… Это не так – в нем очень тесно! Современный Лондон – 1572 квадратных километра с населением 8,6 миллиона человек. В Петербурге – 1 439 кквадратных километров с населением 5,5 миллиона. Москва – 2511 квадратных километров где живут 12 миллионов человек.

В начале XX века в Лондоне на площади в 319 квадратных километров скопилось до 9 миллионов людей. В Петербурге того же времени на площади порядка 400 квадратных километров жило 2,5 миллиона человек. В Москве на площади в 157 квадратных километров – 1,1 миллиона человек.

Конечно, это «средняя температура по больнице». Для одних Лондон – это роскошные парки с одиноко стоящими деревьями, ровные улицы с двух и трехэтажными особняками, «собственный вход», рестораны и красочная набережная возле Тауэра. Но тем в большей степени для других миллионов лондонцев – это битком набитые дома практически без отопления, водопровода и канализации, зловонные и сырые, чреватые лихорадкой и простудными заболеваниями.

Любопытный факт: скорость движения кебов и омнибусов в Лондоне регламентировалась: пять километров в час. В Петербурге извозчикам запрещалось ездить быстрее 10 километров в час, но они постоянно нарушали скоростной режим.

В России классический образ – лихой кучер, мчащийся по городу с «невероятной» скоростью в 20–25 километров в час, сбивает бедного чиновника. Классическое занятие русской литературы: скулить по поводу несчастного чиновника и обличать злых богачей.

В сравнении с английскими наши аристократы кажутся святыми, которых пора брать живыми на небо, но экипажи английской аристократии двигались с той же скоростью порядка пять километров в час – со скоростью не слишком торопящегося пешехода.

При появлении автомобилей с бензиновым двигателем их скорость в Лондоне ограничивалась теми же пятью километрами в час, а впереди должен был идти человек, предупреждающий о приближении автомобиля.

Для сравнения: в начале XX века в России максимально разрешенная скорость езды составила 20 верст в час по Москве, 15 верст по Петербургу, а в Киеве – 10 верст в час по оживленным улицам и 20 – по всем остальным.

Уже эти различия для разных городов России говорят о том, что чем город просторнее – тем быстрее разрешалось двигаться. Узкие улицы Лондона были проклятием для неповоротливых омнибусов и пароконных тяжелых фур с грузами.

Темный город

В эпоху Ватсона и Холмса освещение и улиц и домов было намного слабее современного. Это особенность не Лондона и не Англии – особенность эпохи. Скорее Лондон был даже лучше освещен, чем другие города Европы. Первые фонари появились на аристократичной Пэлл-Мэлл в 1807 году. В 1819 году в Лондоне было проложено 288 миль газовых труб, которые снабжали газом 51 тысячу фонарей. К 180-м годам газовых уличных фонарей было уже больше 60 тысяч.

Тем не менее улицы с газовыми фонарями по современным понятиям были полутемными. Англичане справедливо гордятся, что внедрили изобретение Яблочкова полнее, чем в самой России: первый электрический уличный фонарь вспыхнул в Москве в 1880 году, а в 1881 году в Лондоне появилось более четырех тысяч электрических уличных фонарей. А мисс Сазерленлд познакомилась с Госмером на балу газопроводчиков[391].

Но даже когда ввели электрическое освещение улиц, они оставались полутемными – фонари горели редко и были маломощными.

В домах свечи оставались все время жизни Ватсона и Холмса – хотя, по понятным причинам, играли все меньшую роль. Свечи в сельской местности – еще понятно, туда не проведешь газ, и свечи постоянно упоминаются в рассказах о поместьях и загородных домах[392]. Подсвечники оказываются в числе предметов, похищенных в доме рейгетского сквайра[393].

Но и в Лондоне свечи применяются постоянно[394].

Восковые свечи – признак достатка, когда «на каминной полке трепыхалась свеча – красная, восковая»[395].

Сальные – признак бедности. «Но когда я вижу их не меньше пяти, я не сомневаюсь, что человеку часто приходится пользоваться сальной свечой, – может быть, он поднимается ночью по лестнице, держа в одной руке шляпу, а в другой оплывшую свечу. Во всяком случае, от газа не бывает сальных пятен…»[396].