Тут же заговорили, что Дойль отравил друга настойкой опия, не желая делиться гонорарами от «Собаки Баскервилей». Другие – что писал «Собаку Баскервилей» Робинсон, а Дойль боялся раскрытия тайны авторства. Третьи уверяют, что с Глэдис у сэра Артура начался роман, и что они вместе отравили ее мужа. А может быть, подлила ему в еду или в кофе яду, сама не понимая, что именно ему дает.
Насчет романа трудно сказать определенно… Именно в это время сэр Артур лечил свою больную туберкулезом жену Луизу Хокинг. Одновременно с 1897 года он был сильно влюблен в Джин Леки, которая в 1907 году стала его второй женой. Что Робинсоны сильно ссорились – факт. Миссис Робинсон даже не приехала на похороны мужа. Но в романе ли с Дойлом тут дело?
Присваивать авторство Дойлю тоже не было ни малейшего смысла – соавторство Робинсона он оговаривал с самого начала. Оно как-то «само» постепенно забывалось. В 1929 году, в предисловии к «Полному собранию романов о Шерлоке Холмсе», сэр Артур сообщает: «"Собака Баскервилей" – итог замечания, оброненного этим добрым малым, Флетчером Робинсоном, скоропостижная кончина которого стала утратой для всех нас. Это он рассказал мне о призрачной собаке, обитавшей близ его дома на Дартмурских болотах. С этой байки и началась книга, но сюжет и каждое ее слово – моя и только моя работа».
Грязным бельем писателя трясли с тех пор не раз и не два. В марте 1959 года 88-летний Гарри Баскервиль в газете «Дэйли экспресс» заявлял, что вообще повесть эту писал не Дойль, а Флетчер Робинсон. По его словам, большинство всех произведений о Шерлоке Холмсе написаны Робинсоном.
Если не заниматься глупыми выдумками, обращают на себя внимание два факта:
1. Если бы Артур Конан Дойль не оживил Шерлока Холмса, успех произведения наверняка был бы гораздо слабее. Большинство «жутиков» сэра Артура благополучно забыто, переиздается разве что «Ужас расщелины голубого Джона»[176]
, да «Номер 249»[177]. Шерлок Холмс сделал «Собаку Баскервилей» бессмертной.2. Повесть создана по явным фольклорным мотивам. Артур Конан Дойль всерьез верил в существование демонических собак. Возможно, и по болотам он скитался в надежде встретить что-то «эдакое». Если надеялся – не повезло.
Сложнее ответить на вопрос, считал ли сэр Артур демонических собак феями? Вопрос может показаться настолько невероятным, что он требует особого рассмотрения.
Кое-что о феях
Самые ранние упоминания о феях в Англии содержатся в англосаксонских хрониках VIII или IX веков. В конце XII века о феях писал один из образованнейших англичан того времени, придворный короля Генриха II, священник Уолтер Maп (около 1140–1208/1210). Его сочинение «О придворных безделицах» считают то важным источником, то сборником анекдотов. Во всяком случае, придворный короля и образованнейший священник, многократно участвовавший в диспутах общеевропейского значения, верил в фей.
К этим сообщениям можно относиться как угодно, но их чрезвычайно много. Вплоть до истории про детей, которых воспитывали феи и которые научились различным волшебным качествам. Как девочка Малекин, которая появилась в неком доме в графстве Суффолк в 1190 году. Она поедала оставленную пищу и была то невидимой, то появлялась в облике девочки в белой накидке. Со слугами говорила на местном диалекте, а со священниками – по-латыни.
Рассказывали и о детях фей, подброшенных людям: в том же графстве Суффолк нашли двух зеленых детей, брата и сестру, у входа в пещеру. Они не умели говорить на языке людей, все время плакали и могли есть только бобы. Мальчик вскоре умер, а девочка постепенно начала есть пищу людей, научилась говорить на местной версии английского.
Она рассказывала, что они с братом заблудились в пещерах и потерялись. Девушка даже была крещена и обвенчалась с местным парнем, но, по словам хрониста Ральфа Коггесхельского в его записях 1189 года, отличалась «развязным и беспутным поведением».
Объясняли появление детей самыми разными способами, объявляли их даже беглецами с медных рудников – якобы от контакта с медью их кожа и приобрела зеленый оттенок. Некоторая сложность состоит в том, что медных рудников нет нигде в округе… Вторая сложность в том, что и Коггесхельский, и Уильям Ньюбергский, писавший о зеленых детях в 1220 году, так не думали.
Для британцев и Средневековья, и много более поздних времен маленький народец холмов был чем-то совершенно очевидным. Он требовал изучения, знания о нем нуждались в систематизации, а не в приведении доказательств. Как существование барсуков или серых гусей.