Понятно, что почти весь заработок строительного рабочего уходил на питание. В месячном бюджете работников физического труда 1289–1293 годов на питание шло более 3/4 всех средств; оставшаяся четверть тратилась на покупку обуви, одежды, использование инструментов. Положение семьи из четырех человек удручает еще сильнее: 4/5 заработка уходит на питание, остальное — на квартиру и одежду, и лишь 2 солида «на прочее»: с одной стороны, это неизбежные расходы (уход за детьми, налоги), с другой — затраты на развлечения.[145] Таков, с позволения сказать, достаток семьи из народа! Лишь холостые, молодые, физически здоровые люди, занятые в привилегированном секторе (например, на стройке), могут в хорошие времена (когда нет голода, эпидемии, войны, гражданских смут) надеяться на нечто близкое к достатку. У отцов многодетных семей такой надежды нет. Правда, в первые десятилетия XIV века эта ситуация немного улучшится.
Мы говорим о привилегированных категориях работников! Если обратиться к другим секторам, то картина будет более мрачной. Нам предстоит встретиться с нуждой — во всех ее ипостасях. В рассматриваемый период (1289–1293 годы) 27 % наемных работников, отцов семейств, должны «тратить на белый хлеб все или почти все деньги, предназначенные на питание». А 13 % «не могут себе позволить есть белый хлеб, поскольку на него не хватило бы всего их заработка».[146]
Впав в бедность, флорентиец времен Данте вынужден прежде всего сократить расходы на питание, с белого хлеба перейти на серый, придерживаться меню, в котором преобладает хлеб, отказаться от мяса и овощей. Затем он должен урезать расходы на одежду, обувь, отопление. Он вынужден залезать в долги, чтобы оплачивать квартиру, или не платить вообще, подвергая себя угрозе оказаться в тюрьме в качестве несостоятельного должника. Если обстоятельства не меняются к лучшему, он заболевает, или случается неурожай — бедняга опускается до положения нищего, выживающего благодаря бесплатным обедам. Больше всего поражает то обстоятельство, что, в отличие от нашего времени, бедняками являются не жертвы безработицы или профессиональные нищие, а отцы семейств, занятые полный рабочий день! Если оценивать их положение с точки зрения современной социологии бедности, перед нами босяки — но при всем том это наемные работники, получающие зарплату! Это не маргиналы, не абсолютные бедняки, лишенные всего, кроме лохмотьев, живущие в трущобах на подаяния, монастырскую помощь, пожертвования светских и религиозных обществ, а трудящиеся. Недоедать стало для них правилом. И по этому правилу живут значительные категории населения: в 1290 году около 20 % семей! То, что сегодня мы считаем разумным минимумом, гарантированным в большинстве индустриально развитых стран даже в период мирового экономического кризиса, а именно, достойное жилье, одежда среднего качества, достаточное питание, во Флоренции времен Данте, одном из экономических центров Запада, остается идеалом, достижимым лишь для занятых в привилегированных отраслях хозяйства. Но и они находятся под постоянной угрозой экономической депрессии, голода, эпидемий, войн или даже просто болезни или рождения слишком большого количества детей. Даже если не изображать положение трудящихся в этом богатом городе исключительно в черном цвете (картина, которую нередко можно встретить в специальной исторической литературе), их жизнь далека от идиллии.