Повседневная жизнь московских государей в XVII веке

Рождение у Михаила Федоровича и Евдокии Лукьяновны первого ребенка, царевны Ирины 22 апреля 1627 года было широко отмечено в Грановитой палате, а крестины 6 мая — в Золотой царицыной. И в последующие годы государевы «столы» в дни именин его детей устраивались регулярно. Только к концу жизни Михаил Федорович стал всё чаще отменять застолья по праздникам в связи с болезнью. В дворцовых записях 1640-х годов появились пометы в дни самых разных торжеств: «…а стола у государя не было».

При Алексее Михайловиче «столы» стали еще пышнее и обильнее. Государь вообще любил, по его выражению, «кушить». В молодости у него собирались компании друзей по самым разным поводам, в особенности на охоте или в загородных вотчинах. После женитьбы излюбленными стали трапезы в честь именин, крестин и других праздников многочисленного царского семейства. Например, 1 сентября 1667 года, в день объявления наследником престола царевича Алексея Алексеевича, после совершенной литургии царь «пожаловал» царевичей, а также бояр, окольничих, думных и ближних людей — «велел им быть у себя, государя, у стола». Этот обед был особенным — и в силу уникальности отмечаемого события, и из-за присутствия на нем патриархов Паисия Александрийского и Макария Антиохийского. Помимо членов Освященного собора на нем присутствовали грузинский царевич Николай Давидович, касимовский царевич Василий Арсланович и его сын Федор Васильевич, сибирские царевичи Петр и Алексей Алексеевичи. Боярам велено было сидеть «без мест». У стола самого царя стояли кравчий князь Петр Семенович Урусов и стольник Дмитрий Наумов, напитки наливал стольник Иван Бутурлин, у поставца сидел боярин и оружничий Богдан Матвеевич Хитрово, «в столы сказывали» (объявляли подачи блюд) стольники князь Василий и Андрей Ивановичи Хилковы, царевичей «потчивал» стольник князь Юрий Иванович Шаховской.

На именины царя и членов его семейства еще до «стола» раздавались особенно большие именинные пироги и калачи: «а зделаны те калачи бывают долгие аршина в два и в три, толщиною в четверть аршина». Раздачи после именинного застолья также были самые большие. Так, в день крещения царевича Петра Алексеевича в 1672 году сладости получили около восьмисот человек, среди которых были не только представители духовенства, думные дворяне и дьяки, комнатные стольники, стрелецкие полковники, головы, полуголовы и сотники, но также придворный доктор, три аптекаря, царицыны постельницы и мастерицы. Простым стрельцам, охранявшим Красное крыльцо и царский двор, было роздано 13 фунтов «сахаров зеренчатых», два пуда изюма, пуд винных ягод, полтора пуда чернослива… По свидетельству Г. Котошихина, в праздничные дни раздавали по 400–500 ведер вина, а пива и меда — по две-три тысячи ведер; «поденные подачи с истопниками» насчитывали три тысячи яств.

Крещения и дни ангела царевичей, в особенности первенца-наследника, отмечались почти так же широко, как и праздники в честь государя. «Верхосыток» в этих случаях бывал более разнообразным и замысловатым. К примеру, 29 июня 1672 года по случаю рождения царевича Петра на царский «стол» в Грановитой палате было подано 120 блюд, на царицын в деревянных хоромах — 100. В основном это были коврижки и «сахары» немыслимых форм и расцветок. Сначала царю подали большую коврижку в виде российского герба, затем «коричную — голова большая, расписанная с цветом, весом два пуда двадцать фунтов»; далее принесли двух больших сахарных орлов с державами — белого и красного; за ними «плыли» к столу литые из сахарного сиропа лебедь, «утя весом двадцать фунтов», попугай и голубь. Но это была только прелюдия к внесению в палату «гвоздя программы» — сахарного Кремля с конными и пешими людьми внутри. Были поданы также две башни «с орлом», четырехугольный «город с пушками», две трубы в 15 фунтов, разноцветные и узорочные марципаны и леденцы огромных размеров («сорок блюд сахаров людей конных»), блюда ягод инжира, цукатов, цитронов, «яблок мускатных», «индейских овощей» (фруктов), в частности имбиря в патоке. В общем, это было пиршество не только для желудка, но и для глаз.

Именины цариц, крестины и дни ангела царевен отмечались обычно на женской половине. Это были, как правило, сладкие столы. Несъеденное раздавалось в качестве гостинцев всем приглашенным или отсылалось по домам. Так, всегда получали угощения с царского стола грузинская царица Елена Леоновна, входившая в свиту царицы под первым номером, и ее сын царевич Николай Давидович (до сорока блюд каждый). Иногда в именины цариц и царевен «стол» не устраивали, а угощения — обычно это были разнообразные пироги и напитки («по две подачи», то есть двух сортов) — развозили по Москве строго по составленному под диктовку царицы списку, в который, как правило, входили опять-таки Елена Леоновна, боярыни, «приезжие к царице и царевнам» (то есть их «придворные дамы»), игуменьи Вознесенского, Новодевичьего, Алексеевского и других московских монастырей. Именинные пироги всегда щедро раздавали большому количеству людей.