Повседневная жизнь петербургской сыскной полиции

«При выслушивании жалобы, прошения, уведомления или донесения о непорядке, неустройстве или законопротивности в его части Пристав обязан, нимало не мешкая, словесно исследовать, стараясь прилежно об узнании истины с познанием доказательств гласным и безгласным свидетельством: что же найдет, то записать в протокол. Всякого уголовного преступника закон предписывает отдать Частному Приставу, который должен допросить его на месте и тотчас после привода, причем выслушивает также и свидетелей, и вообще чинит всякие производства, в коих окажется надобность для утверждения доказательств… Отобранные устно показания Приставу велено записывать в протокол, а уголовного преступника взять под стражу. Для уголовных дел Приставу предписывается известная программа следствия:

1) в исследовании об объекте данного преступления;

2) о самом действии, которое учинено;

3) о способе или орудии, чем учинено;

4) о месте, где учинено;

5) об околичностях, объясняющих с намерением или без намерения и утверждающих или обличающих, как учинено;

6) о преступнике, кем учинено.

Перечисленные обязанности Пристав отправляет бесплатно»{13}.

Секретным Указом Екатерины II от 8 ноября 1774 г. в России были отменены пытки. В 1782 году были упразднены Розыскные экспедиции, и все розыски и следствия по уголовным делам окончательно отошли к полиции.

Дело № 2. Эжен-Франсуа Видок и создание Сюртэ

История первой в мире криминальной полиции, как ни странно, связана с очередным «вороловом». Впрочем, в своих мемуарах Эжен-Франсуа Видок (1775–1857) божится, что преступником никогда не был (дезертирство, пиратство, шулерство и контрабанда не в счёт), а на каторгу попал из-за судебной ошибки. С каторги Видок сбежал, однако был пойман, через некоторое время совершил второй побег, на этот раз удачный. Купив чужие документы, он женился и открыл в Париже лавку по продаже одежды. Почти десять лет он провел на свободе, пока в 1809 году полиция его снова не нашла. Но возвращаться на каторгу Видок не желал. И поэтому предложил шефу второго управления полиции Парижа господину Анри стать его «бараном» (на современном языке – внутритюремным информатором). Анри предложение принял, и два последующих года Видок, пользуясь своим положением среди заключенных (беглые каторжники всегда были в «авторитете»), выуживал из них сведения о совершенных ими преступлениях, а также имена скупщиков краденого, адреса притонов и т. д.

После двух десятилетий революции, народных восстаний и войн криминогенная обстановка в Париже оставляла желать лучшего. А выданные Видоком преступники были лишь ничтожной частью криминального сообщества. И тогда господин Анри с префектом Парижа Этьеном-Дени Паскье решились на беспрецедентный шаг – предложили Эжену-Франсуа создать и возглавить особое подразделение по борьбе с преступностью, охранительную (криминальную) полицию, которая вскоре стала именоваться Сюртэ Насьональ.

Видок согласился, ему устроили «побег» из тюрьмы. В выборе сотрудников для нового подразделения Видок придерживался принципа «побороть преступников может только преступник». Сперва у него служило 4, потом 6, затем 12 бывших заключенных. Агенты Сюртэ на правах старых знакомцев проникали в шайки, выясняли их планы и сообщали эти сведения полицейским, которые задерживали преступников с поличным. Действовали агенты очень энергично: так, за 1817 год Видок с подчиненными произвели семьсот семьдесят два ареста и тридцать девять обысков с захватом украденных вещей.

Рис. 4. Эжен-Франсуа Видок. Портрет из издания его мемуаров 1829 года

Однако вскоре преступный мир узнал, что Видок и его агенты служат в полиции. И ему пришлось придумывать другие способы раскрытия преступлений. Уголовные полиции по всему миру пользуются ими до сих пор:

– формирование штата осведомителей в преступной среде;