Повседневная жизнь Петра Великого и его сподвижников

На первом этаже дворца были расположены «поварня», а также «покой для дежурных матросов и гребцов», готовых в любое время дня и ночи отвезти петербургского генерал-губернатора на ялике по неотложным делам. Рядом с помещением для матросов Меншиков по примеру Петра I оборудовал токарную мастерскую. На втором этаже находились приемная, столовая, «предспальня», спальня, «кабинет с живописью», а также «портретная», «ореховая» и «плитковая» палаты, служившие для отдыха и приема гостей.

Интерьеры домов Меншикова заполняла как изготовленная русскими мастерами, так и купленная за границей мебель. Например, в 1716 году в Париже по его поручению были приобретены черный поставец с зеркалом и настольное зеркало. Позже посол во Франции Б. И. Куракин отправил светлейшему князю из Парижа через Амстердам десять ящиков с мебелью и спальными принадлежностями. Александр Данилович даже вел переговоры о приобретении лакового кабинета Людовика XIV, выставленного на продажу после смерти короля и оцененного в пять тысяч экю. Бережливый Петр I отказался от этой покупки по причине дороговизны, но «полудержавный властелин», по всей видимости, мог себе позволить даже такие расходы⁽⁵⁹⁾.

В домах Меншикова в многочисленных поставцах и застекленных шкафах стояла хрустальная, фарфоровая и серебряная посуда работы венецианских, английских, французских и голландских мастеров. В 1716 году для него был куплен за 160 рублей у дочери адмирала Л. Ланга ореховый шкаф с китайской посудой⁽⁶⁰⁾. Меншиков часто заказывал сервизы за границей по баснословно высоким ценам. Де ла Мотрэ свидетельствует, что Александр Данилович «получил из Англии новый сервиз ценой в шесть тысяч фунтов стерлингов», однако «то, что князь уже имел, стоило значительно больше как по весу, так и по действительной ценности…»⁽⁶¹).

Семья Меншикова попеременно жила в деревянном и каменном домах на Васильевском острове. По всей видимости, первый служил главным образом летней резиденцией, а второй — зимней⁽⁶²⁾. Это подтверждается пометой в «Повседневных записках» Меншикова от 1 сентября 1716 года: «…Его светлость отъехал в дом свой на Васильевский остров. И по прибытии в палаты изволил приказать дражайших своих детей принесть, которые пребывали в деревянных хоромах…»⁽⁶³).

Вокруг василеостровских домов Меншикова вскоре вырос целый квартал из хозяйственных построек, помещений для прислуги, обособленных флигелей для гостей, а также домов, сдаваемых внаем. Князь возвел даже собственную каменную церковь Воскресения Христова с колокольней и курантами. Рядом он построил трехэтажный особняк для своего гофмаршала Ф. А. Соловьева, превосходивший по размеру дворец канцлера Г. И. Головкина.

Петр I восхищался «маленьким городом» Меншикова, придававшим блеск столице. Он решил расширить его, застроив аналогичным образом весь Васильевский остров. Для осуществления этой задачи царь, по своему обыкновению, прибегнул к насилию, издав серию указов о принудительном переселении на берега Невы нескольких тысяч дворянских семей. По свидетельству де ла Мотрэ, «в соответствии со своим решением Петр I приказал многим боярам, которые, как он знал или слышал от князя Меншикова, были достаточно богаты, не только построить там кирпичные дома, но и приехать жить там со своими семьями в одном или нескольких домах, или чтобы по крайней мере некоторые из их женатых детей заселили дома своими семьями. Под страхом сурового наказания он предписал боярам не только число домов, которые они должны были построить, но также их материалы и форму, участки для строительства, предписал ширину и длину улиц, род камней для мощения, глубину и ширину каналов, которые надлежало прорыть посредине большинства улиц по голландскому образцу».

Француз беседовал с некоторыми невольными переселенцами, которые говорили ему, что имели «прекрасные дома в окрестностях Москвы с плодоносными садами и землями, доходы от которых были достаточны для удобной жизни в удовольствиях вместе с семьями, но они были вынуждены приехать сюда и жить в этом нездоровом и неприятном климате, где не могут иметь ничего, кроме чрезмерно больших расходов, средства на покрытие которых им приходится получать издалека». Царь разрешал им возвращаться в свои подмосковные поместья «только на краткий срок по важному и неотложному делу», причем такое позволение «им приходилось выпрашивать на протяжении целых месяцев». Неудивительна ненависть представителей московской знати к новой столице: они признавались в том, что «часто желали, чтобы Петербург ушел под воду»⁽⁶⁴⁾. Тем не менее боярам пришлось осваиваться на берегах Невы и Васильевский остров интенсивно застраивался в соответствии с планом приглашенного в Россию французского архитектора Жана Батиста Леблона.