Повседневная жизнь России под звон колоколов

А как же английский «эскадрон»? Как для него закончился этот поход на Русский Север? Вновь обратимся к книге «Подвиги Соловецкой обители» (М., 1881).

«Однако неприятель еще не сейчас оставил острова Соловецкие и, при удалении от монастыря, обесславил себя святотатством. Приблизившись к острову Заяцкому, на котором стоит деревянная церковь во имя Первозванного Апостола, сооруженная Петром Великим, он сделал в нее несколько выстрелов. Англичане сошли на берег и, не заходя в гостиницу, прямо устремились к церкви; разрубили топором двери, воровским обычаем взломали кружку и высыпали медные ее деньги; потом дерзнули коснуться и самой святыни. Они раскрыли царские врата и обнажили св. жертвенник; на память славной своей осады похитили они три малых колокольчика, в 14 фунтов веса, и святотатственною рукою сняли с иконы Матери Божией два крестика, которые за несколько дней перед тем были повешены богомольцами; тем и окончился здесь их ратный подвиг».

Колокола и крестики из маленькой церквушки на пустынном острове — вот и вся добыча английского флота, а еще — несмываемый позор горе-вояк — пиратов.

Руководивший экспедицией английского флота капитан Эразмус Омманея был своими же с позором разжалован.

Англичане отыгрались в период разрухи в России и Гражданской войны: когда английские интервенты оккупировали Беломорье (к счастью, ненадолго), монастырь был сильно разграблен…

МОСКОВСКИЕ ПЕРЕЗВОНЫ

«Кто Царь-колокол поднимет?»

Во времена Бориса Годунова (1598–1605) был отлит в 1600 году прапрадед нынешнего кремлевского Царь-колокола — Большой Успенский колокол. Весил он 2450 пудов, и чтобы раскачать его, нужны были 24 человека. Колокол установили на Ивановской площади Кремля в специально возведенной деревянной колокольне. Во время одного из пожаров он упал и разбился.

Этот колокол отливал мастер Андрей Чохов. Сохранились семь его работ — четыре артиллерийских орудия и три колокола. Две пушки находятся в Швеции, одна — в Санкт-Петербурге. В Московском Кремле мы можем увидеть сегодня знаменитую Царь-пушку весом 2400 пудов — мортиру, отлитую в 1586 году, а также колокол «Реут» Успенской звонницы весом 1200 пудов, отлитый в 1622 году, и два небольших колокола, отлитых годом ранее. В 1812 году наполеоновские солдаты пытались взорвать колокольню; к счастью, им не удалось уничтожить колокол: он упал, но не разбился. Правда, у него сломались уши, но ветеран жив.

При царе Алексее Михайловиче, в 1654 году, выплавили новый Большой Успенский колокол, выполнявший функцию «праздничного благовестника». Он весил около 8 тысяч пудов (130 тонн). Колокол подвесили на деревянную звонницу у колокольни Ивана Великого, однако вскоре от неловкого удара он раскололся. Что произошло — можно только предполагать. В Москву в этот же год пришла чума. Погибло от эпидемии 150 тысяч москвичей, в том числе мастер отливки Емельян Данилов.

Вскоре мастер-литец Александр Григорьев взялся перелить разбитый колокол. В 1655 году колокол был готов. Вес колокола был равен весу его предшественника — 8 тысяч пудов, окружность — 19 метров; железный кованый язык весил четыре тонны. Звук этого гиганта Павел Алеппский сравнивал с ударами грома. Но благовестил царь-колокол недолго: во время пожара 19 июня 1701 года, уничтожившего все деревянные постройки Кремля, колокол упал и разбился на множество осколков.

О том, каким мастером был литец Александр Григорьев, можно судить по тому, куда предназначались колокола его работы:

1654 год (1000 пудов) — для Софийского собора в Новгороде;

1655 год (187 пудов) — набатный на Спасские ворота Московского Кремля;

1656 год (69 пудов) — для Иверского монастыря на Валдае;

1665 год (300 пудов) — для Симонова монастыря в Москве.

И это только некоторые, наиболее известные, легендарные колокола. А судьба у всех них, как и у многих других уникальных произведений, одна: не сохранились. Какими они были, можно судить по рисункам из книги Э. Пальмквиста.

В Европе этого времени тоже есть что представить в ряду колоколов-гигантов: в Париже был отлит колокол весом в 31 тонну (1680 год), в Вене — 33,4 тонны (1711 год), в Австрии, чуть позже, — 35,8 тонны.

Металл разбитого колокола А. Григорьева был использован при отливке самого известного колокола-гиганта — кремлевского Царь-колокола. В 1730 году императрица Анна Иоанновна издает указ: «Мы, ревнуя изволению предков наших, указали тот колокол перелить вновь с пополнением, чтоб в нем в отделке было весу 10 тысяч пуд…»

За отливку взялся «колокольных дел мастер Иван Федоров, сын Моторин». Отец и сын Моторины в то время были самыми известными мастерами, непревзойденными они остались и до наших времен.