Повседневная жизнь российских железных дорог

Тут-то и стоит рассказать о содержании стука колес. С появления первой магистрали Петербург — Москва и до конца 1950-х годов, то есть на протяжении ста с лишним лет, железнодорожный путь как конструкция представлял собой следующее: на песчаном балласте (то есть утрамбованном песчаном возвышении) лежат деревянные шпалы. Лишь в 1870-х годах они стали прямоугольными, в форме бруса, то есть обработанными, а на первых магистралях шпалы представляли собой просто распиленные вдоль длинные кругляши сосны или дуба, лежавшие ровной стороной на песке. На шпалах, в свою очередь, на специальных металлических подкладках уложены рельсы. Они прибиты (путейцы говорят — пришиты) к шпалам, как уже говорилось, особыми толстыми гвоздями — костылями. В местах стыков рельсы с двух сторон соединены стальными накладками и свинчены болтами и гайками (теми самыми, которые чеховский «Злоумышленник» откручивал для ловли «шелешпера» — представляете себе, что он творил?!). Длина рельсового звена ( плети) постепенно возрастала с 10,83 до революции до 12,5 метра при советской власти [26]. После войны стандартная длина рельса выросла до 25 метров (переняли у немцев, впервые познакомившись во время берлинского наступления 1945 года с их 30-метровыми звеньями). Таким образом, встретив через каждые 10–25 метров очередной стык, круг катания колеса издавал характерный стук. И был этот стук, нетрудно догадаться, очень частым. Это и есть легендарный стук железнодорожных колес.

Надо сказать, что пути на железных дорогах периода середины XIX — первой четверти XX века были весьма ненадежны (что «наводило страх на пассажиров» и рождало такие прозвища чугунки, как «костоломка» или «душегубка») — особенно на частных линиях, при строительстве которых «экономили» (читай — мздоимствовали) буквально на всем. Без постоянной профилактики они просто не могли существовать. Множество крушений и аварий (а их на наших железных дорогах вплоть до середины 1930-х годов в разные периоды происходило от четырех до шести тысяч в год — не следует ужасаться такому количеству, потому что в эту цифру включены и мелкие происшествия, однако в целом аварийность была, конечно, очень высокой) происходило именно по причине гнилости шпал, лопнувших рельсов, развинченных деталей пути, провалов насыпи. К тому же шпалы тогда еще не пропитывались и быстро приходили в негодность.

Мудрено ли, что в такой ситуации от четверти до трети всех крушений и аварий происходило из-за дефектов пути, путевых устройств и сооружений! Во всяком случае, крупнейшие катастрофы дореволюционного периода (Тилигульская, Кукуевская, крушение почтового поезда в 1879 году на Московско-Брестской дороге и др.) были напрямую связаны с издержками в путевом хозяйстве. Не исключение и легендарная катастрофа царского поезда на станции Борки, произошедшая в октябре 1888 года и получившая в России огромный общественный резонанс: чуть не погиб император Александр III с семьей! [27]Несмотря на то, что официальной причиной крушения стала постановка тихоходного товарного паровоза в голову состава впереди пассажирского и значительное превышение допустимой скорости следования, на печальный исход событий несомненно повлияло и безобразное состояние пути на Курско-Харьково-Азовской железной дороге, по которой следовал царский поезд (знаменитый железнодорожный «король», строитель железных дорог Самуил Поляков словно не пожелал дождаться катастрофы в Борках и накануне скоропостижно скончался от сердечного приступа, избежав таким образом погромного скандала вокруг своего имени). К тому же никаких расчетов, методик и специальных устройств для контроля состояния пути, а также способов установления скоростей движения тоже еще почти не было — молодая железнодорожная наука лишь развивалась.