Повседневная жизнь советских писателей от оттепели до перестройки

Мы не слишком погрешим против истины, если скажем, что все приезжавшие писатели и их жены по прибытии в Дом творчества следовали давно сложившемуся ритуалу: ходить на рынок в близлежащий поселок Майори. Как мы помним, Эльдар Рязанов уже в первый день отправился именно туда. Посещение рынка было частью повседневной жизни приезжавших в Дом творчества писателей. Здесь продавали ягоды, овощи, фрукты, копченую рыбу, сувениры. Вот почему машина Дзидры Тубельской набивалась «под завязку» желающими посетить рынок. Тут были свои тонкости: «По непонятной причине рыбакам запрещалось продавать на рынке полагающуюся им часть улова. Но они потихоньку коптили салаку, угря и бельдюгу у себя дома и продавали из-под полы. Меня они знали и доверяли, благо латышка. Рыбу прятали под овощами, творогом, цветами. Одна торговка переправляла меня к другой, указывала, у кого спрятано…» А вечером купленная из-под полы рыбка уплывала туда, куда ей и положено, под рюмку местной латышской водки «Кристалл дзидрайс» с ярко-синей этикеткой, по цене 5 рублей 30 копеек со стоимостью посуды…

Глава вторая Писатели и шахтеры: «Возьмемся за руки, друзья!»

Лишь гении неподведомственны рабству.

Александр Володин

Разочарование Виктора Астафьева – Дневник Олеся Гончара – Рижский хлеб и туркменский плов – «Мы, киргизские писатели…» – А Борису Слуцкому все равно – Григорий Поженян спасает… – Василий Аксёнов и «подАксёновики» – Молодежная проза – Ностальгия Анатолия Гладилина – Давление Юрия Крелина – Авторская песня: поющие поэты – Булат Окуджава – «Карантин» Владимира Максимова – Лагерная проза – Фазиль Искандер и «Сандро из Чегема» – Сколько стоила путевка – Чем кормили писателей – Советская фантастика – «Главный писатель» на пляже – Несекретный десятый этаж – «Приходите, сельдя заколем!» – «Вражеские голоса» – Удивительный Алексей Арбузов – Александр Вампилов кормит чаек – «Вечная» Мариэтта Шагинян – Новый год в Дубулты: не для всех!

«А мы с Марьей и дочкой поедем нынче в Дубултах с 25 мая. Надо маленько встряхнуться, поглядеть хотя бы на пол-Европы и с латышскими друзьями встретиться. Они там перевели и издали мой “Перевал”. Зовут “обмыть” это дело»{48}, – сообщал Виктор Астафьев 1 апреля 1965 года Александру Борщаговскому. Отношения Астафьева с домами творчества были сложными. Рассказывая в «Затесях» о коротких эпизодах своей жизни, писатель отмечал: «Вспоминаю, как в домах творчества, где бывали с женой раза три-четыре, нам всегда доставались худшие комнаты…»{49} Так что вывод напрашивается сам собой – не лежала душа у Астафьева ко всяким там взморьям. Тем более что бо́льшую часть жизни Виктор Петрович прожил в провинции. А однажды семья Астафьевых встречала в Доме творчества Новый год…

Наша книга – не только о повседневной жизни писателей из Москвы и Ленинграда, но и остального Советского Союза. Приезжали в Дубулты и литераторы из Киева, в частности, главный украинский «радянський письменник», председатель правления Союза писателей Украинской ССР Олесь Гончар, в наградных документах на русский манер он значился как Александр Терентьевич. Надо думать, это его не всегда устраивало – он был горячим патриотом свой «незалежной» родины, что наглядно демонстрирует его дневник. Любую несправедливость в отношении и себя лично, и своих земляков-писателей он воспринимал слишком обостренно, как глубокую обиду, корнями своими уходящую чуть ли не в эпоху Киевской Руси. В дневнике он писал одно, а «на людях» говорил совсем другое, витийствуя в праведном гневе, осуждая диссидентов и прочих врагов советского строя. Две свои Сталинские премии тридцатилетний фронтовик Олесь Гончар получил в 1948 и 1949 годах за бесконечно длинный соцреалистический роман «Знаменосцы» – это было его первое большое произведение, сразу замеченное там, где нужно. Уже позже, в 1985 году, эта эпопея об освобождении народов Восточной Европы воинами Красной армии получила музыкальное воплощение в форме оперы.