Повседневная жизнь современного Парижа

Есть люди-кометы, проносящиеся по жизни с космической скоростью и делающие за короткое время то, на что другим понадобились бы десятилетия. Грегори Лемаршаль относился к их числу. После победы он записал два диска, выступил в «Олимпии», объехал всю Францию с турне. Работал самозабвенно, забывая об отдыхе, торопясь успеть. В начале 2007 года его состояние ухудшилось. Грегори положили в госпиталь Фош в парижском предместье Сюрен. Оставалась последняя надежда — пересадка легких. Отец, мама, младшая сестра, девушка певца — все ждали донора, а Грегори становилось все хуже. Поблажек звезде никто не делал, вне очереди он на операцию не просился. Несколько долгих недель семья мучительно наблюдала за агонией. В апреле, не дождавшись пересадки, Грегори умер. В мае ему исполнилось бы 24 года.

Его смерть вызвала бурю эмоций. По телевидению прошла передача, посвященная певцу, все средства от которой были отправлены на научные изыскания в области муковисцидоза, а за один месяц 2007 года по стране набралось столько же желающих стать донорами органов, сколько за весь предыдущий год. Семья Лемаршаль создала ассоциацию имени Грегори, его сестра написала книгу «Мой брат артист». Часть получаемых денег они отдают на научные исследования и очень надеются, что лекарство от недуга, унесшего их мужественного, талантливого и терпеливого Грегори с голосом ангела, когда-нибудь будет найдено.

Джонни Холлидей

Джонни Холлидей для французских малышей то же самое, что дедушка Ленин для октябрят моего доисторического детства — нечто недосягаемое, прекрасное и вечное. Джонни — рокер, ему 66 лет, а он все поет и будет петь, наверное, до самой смерти. Узкие черные кожаные брюки, вихор светлых волос а-ля Элвис Пресли, голубые глаза, сверкающая гитара — когда он выходит на сцену, зрители встречают его таким же счастливым визгом, как и сорок лет назад их бабушки и дедушки. Одно время певец собирался уехать в Бельгию из-за высоких налогов (инспекторы требовали с него миллионы евро), но его друг Николя Саркози, став президентом, сделал все, чтобы звезде оставалось побольше денег, и Холлидей родину не покинул. Поет Холлидей как бог, но пьет как сапожник, да и кокаином не пренебрегает. Толкает его к этому давний внутренний надлом.

Отца Джонни не знал — тот вспомнил о сыне лишь когда тот прославился, да и с мамой отношения не особо складывались. Родители — молодой и женатый бельгиец по фамилии Смет и еще более молодая француженка встретились, кажется, лишь для того, чтобы в 1943 году в Париже появился на свет Жан Филипп (таково настоящее имя артиста). Никому особо не нужного ребенка отдали на воспитание тетке Элен Мар. Та была танцовщицей, знала весь артистический Париж, и мальчик рос в кулисах, среди обшитых блестками костюмов и декораций. В два годика тетя перевезла его в Лондон с двумя своими дочками. Одна из них, по имени Деста, познакомилась с молодым американским артистом Ли Холлидеем. Вскоре он стал ее мужем и «отцом сердца» для маленького Жана Филиппа. Сестры и Ли основали трио «Холлидейс» и выступали с номером акробатического танца, Жан Филипп любовался на старших и учился петь и танцевать. Подростком взял псевдоним «отца сердца», добавив американское имя Джонни, начал сниматься в рекламах, в 17 лет выпустил первую пластинку.

Критика встретила поющего в стиле Элвиса Пресли дебютанта улюлюканьем. Ведущий популярной в те годы передачи «Дискоболь» сломал пластинку в прямом эфире и заявил: «Это первый и последний раз, когда вы слышали о Джонни Холлидее!» Как же он ошибался! Через месяц Холлидей записывает вторую пластинку, участвует в телепередачах, выступает в концертах знаменитых артистов Саши Дистеля и Раймона Девоса. В 1961 году Холлидей поет во Дворце спорта на 1-м фестивале рок-н-ролла. В тот вечер молодежь завелась и так разбушевалась, что помяла нескольких полицейских и сломала 700 кресел. В 1964 году, в 21 год, Джонни с успехом выступает в «Олимпии» и… отправляется на армейскую службу в маленький немецкий городок, где располагается часть с французскими призывниками. Вслед за ним едет толпа фотографов и операторов — увековечивать самого знаменитого капрала Франции. Через полгода он выпрашивает двухнедельное увольнение, чтобы жениться на Сильвии Вартан — девятнадцатилетней французской певице армянского происхождения — и свозить ее в свадебное путешествие на Канарские острова. На свадебной церемонии присутствовало четыре тысячи шумевших и бузивших поклонников обоих артистов, и, чтобы избежать волнений, полиции пришлось оцепить всю округу.