Повседневная жизнь современного Парижа

Что делалось в Париже для освобождения монахов во время их многодневного заключения? Какова была роль французских секретных служб, тесно сотрудничавших со своими алжирскими коллегами? Французский журналист Дидье Контан, пытавшийся найти на них ответ, умер при загадочных обстоятельствах. Более журналисты эту тему затрагивать не решались… Точный политический расчет сработал: травмированные невиданными жестокостями алжирцы за FIS больше не голосовали, французское правительство гарантировало правящим генералам поддержку, а интегристы до поры до времени затаились.

В октябре 2008 года был приговорен к двадцати годам тюремного заключения террорист (уже замешанный в терактах 1995 года и отсидевший) радикальный исламист Сафе Бурада. Выйдя на свободу в 2005 году, он основал террористическую организацию «Ансар аль Фатх» («Партизаны победы») из восьми человек и планировал устроить взрывы в аэропорту Орли и в парижском метро. Фанатиков вовремя остановила полиция, но сколько темных идей еще где-то зреет… Как пророчески сказал много лет назад в одном из своих романов испано-французский писатель и герой Сопротивления Хорхе Семпрун:«Исламский интегризм принесет много массовых разрушений, если мы не противопоставим ему политику реформ и планетарной справедливости в XXI веке».

Все больше мыслителей ислама осуждают теракты (об этом много говорилось в Египте и Саудовской Аравии), все чаще интерпретируют джихад как борьбу духовную, приводя фразу из Корана: «Сражайтесь со слабостями вашей души». Для них джихад — каждодневная борьба верующего со своим эгоизмом, низменными инстинктами, гордыней, желанием оказывать влияние на окружающих и с Сатаной. Но джихад как вооруженная борьба тоже ведется террористами вразрез с нормами ислама. Согласно Корану, мусульмане не имеют права нападать на невооруженных, убивать стариков, женщин и детей и использовать огнестрельное оружие.

Недавно ученый алжирского происхождения, преподаватель Сорбонны Абдельвахаб Меддеб написал книгу «Освободиться от проклятия. Ислам между цивилизацией и варварством». Выходец из семьи, выпестовавшей немало имамов, он считает, что не следует воспринимать Коран как абсолютную истину. Непрестанно меняющийся мир требует пересмотра любых мудрых слов. В VI веке, в момент своего появления, ислам был прогрессивен. Он позволил женщинам торговать и получать часть наследства, достававшегося до этого только наследникам-мужчинам, и ограничил количество жен, поскольку в предшествовавшую исламу эпоху соплеменники пророка имели десятки жен и наложниц. Но теперь, по мнению ученого, религия Магомета отстает от современности и должна быть модернизирована. Меддеб призывает мусульманских ученых пересмотреть и «осовременить» весь текст священной книги, застывший в «анахронизмах и излишне простой поэтичности». Он считает, что поскольку первые варианты Корана были записаны лишь при помощи согласных, то смысл более поздних трактовок (в IX веке) полностью зависел от того, какие гласные использовались в пропущенных местах. Достаточно изменить в том или другом кораническом тексте гласные, как изменится и его смысл. В подтверждение приводит непонятную суру 108: «1. Мы дали тебе изобилие. 2. Молись Господу и приноси жертвоприношения! 3. Враг, ненавидящий тебя, останется без наследника». А вот тот же текст в новом прочтении ученого. «1. Мы дали тебе постоянство. 2. Молись же твоему Богу и не прекращай усилий. 3. Тот, кто ненавидит тебя (Сатана), будет побежден». Текст, полный смысла и перекликающийся с текстом первого послания Петра (5: 8–9): «Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища кого поглотить. Противостойте ему твердою верою, зная, что такие же страдания случаются и с братьями вашими в мире». Меддеб указывает и на то, что Коран признает превосходство мусульман над неверными и этим открывает путь исламистам, желающим объявить войну всем немусульманам для их обращения или уничтожения. Ученый сравнивает действия исламистов с преступлениями нацистов в годы Второй мировой войны и призывает искать в традиции ислама забытые ныне принципы братства и равенства всех верующих. Его идеал — мусульманские мыслители-гуманисты аль-Хаким ат-Тирмизи (ум. между 932 и 938) и Ибн аль-Араби (1165–1240), считавшие, что в основе человеческой свободы лежит любовь, а право на райский сад получат не только представители всех верований, но и грешники.