Читаем Повседневная жизнь средневековой Москвы полностью

Неподалеку располагался еще один монастырь, имевший более редкое посвящение, — Варсонофьевский. Согласно преданию, он был основан матерью святого митрополита Филиппа Варварой Колычевой, в иночестве Варсонофией. В XVI—XVII веках тут располагалась скудельница (Убогий или Божий дом) — братское кладбище, на котором хоронили умерших без церковного отпевания, бродяг, иноземцев, казненных. Каменный Вознесенский собор был построен в 1709—1730 годах, а после упразднения монастыря в 1764-м обращен в приходскую церковь. В 1931 году храм был уничтожен. Ныне от Варсонофьевского монастыря сохранилось только наименование переулка между Рождественкой и Лубянкой.

От Божьего дома на Рождественке получил наименование и храм Николы Божедомского (известен с 1619 года), находящийся на противоположной стороне улицы. Другое его наименование — «в Звонарях» — напоминает о существовании здесь слободы кремлевских звонарей, по соседству с Кузнецкой, также находившейся на левой стороне Рождественки, на склоне, уходившем к реке Неглинной.

<p><emphasis>Петровка, Дмитровка, Тверская</emphasis></p>

Освоение северо-западной части посада — Занеглименья, как было установлено во время раскопок на Манежной площади в 1993—1997 годах, началось еще в домонгольскую эпоху. Застройка этого района формировалась вокруг радиальных улиц-дорог, сходившихся к переправам (а затем и мостам) через Неглинную. Эти дороги существовали уже в XIV веке. В 1410—1431 годах упоминаются Тверская и Можайская дороги, в 1475-м — Арбат, в 1486-м — Волоцкая (будущая Никитская) улица, в 1504-м — Юрьевская дорога (впоследствии — Дмитровка). Уже в XVI столетии в этой части Москвы появляются дворы знати, а к концу XVII века большинство дворов на основных улицах Занеглименья принадлежало боярам и дворянам, служившим по «московскому списку».

Петровка, шедшая почти параллельно реке Неглинной, получила название по Высокопетровскому монастырю, располагавшемуся в конце улицы у ворот Белого города, которые также именовались Петровскими. Московское предание связывает основание монастыря с митрополитом Петром, чему, однако, нет подтверждения в источниках. Впервые монастырь (вернее, его настоятель архимандрит Иоанн) упоминается в летописи под 1379 годом: «…Се бысть пръвый общему житию начальник на Москве». Таким образом, получается, что Петровский монастырь был первым в Москве общежительным и мог возникнуть еще в середине XIV века. В ранних источниках монастырь упоминается как Петровский, а его современное наименование, которое предание связывает с одним из владений легендарного Кучки — селом Высоким, — появляется позднее. Во время археологических исследований было установлено, что монастырь был поставлен на пустом месте, а не на обжитой территории, а самые ранние слои, в том числе некрополь, относятся к XV столетию. Первоначально монастырский собор был деревянным, а в 1514—1517 годах итальянским архитектором Алевизом Фрязином был создан каменный храм, который сохранился до наших дней, хотя и в перестроенном виде{88}.

В последней трети XVII века Высокопетровский монастырь, посвященный святому патрону царевича Петра Алексеевича, пользовался особым вниманием родичей царицы Натальи Кирилловны. В 1680— 1б90-х годах на средства царицы и других Нарышкиных в монастыре возвели церкви во имя Боголюбской иконы Божией Матери (1684—1685), преподобного Сергия Радонежского с трапезной (1690—1694), Покрова Богородицы в Святых воротах (1690—1694). Тогда же был построен выходящий фасадом на Петровку корпус Братских келий, богато украшенный наличниками, колонками и карнизами в стиле нарышкинского барокко. Храм Боголюбской иконы Божией Матери стал усыпальницей Нарышкиных. Здесь погребены братья царицы Иван и Афанасий, убитые стрельцами во время бунта 1682 года, ее отец, тогда же насильно постриженный в монахи с именем Киприан, и другие родственники.

Средневековая Петровка в описании москвоведа В.В. Сорокина предстает в следующем виде: «На возвышенной левой стороне у Петровской дороги и образовалась пока односторонняя Петровская улица, по-простонародному — Петровка. Здесь находились дворы знати и была построена приходская церковь Рождества Богородицы. Правая сторона улицы от дороги была пустой, широкой и, спускаясь к реке, становилась поймой, заливаемой в весенние паводки и после больших дождей. У дороги тянулись огороды с небольшими хозяйственными постройками, ниже устраивались пруды для содержания рыбы, а у воды склоняли свои ветви плакучие ивы. На другом противоположном возвышенном берегу реки Неглинной располагалась древняя Кузнецкая слобода, к которой в нескольких местах через реку были перекинуты деревянные мосты»{89}.

Неподалеку от Высокопетровского монастыря находился храм Преподобного Сергия Радонежского, именовавшийся «в Серебряниках», а позднее — «в Крапивниках». По-видимому, здесь существовала слобода мастеровсеребряников, однако к XVII веку от нее не осталось и следа. Владения около этой церкви принадлежали в основном дворянам.

Перейти на страницу:

Все книги серии Живая история: Повседневная жизнь человечества

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология