Читаем Повседневная жизнь старой русской гимназии полностью

Всего лучше я ныне чувствую себя среди восьмиклассниц. Жаль только, что ныне «страха ради иудейска», приходится строго ограничиваться официальными рамками: прохождением программы и спрашиванием. Нельзя уж теперь, как раньше, почитать в классе какие-нибудь педагогические статьи (хотя бы из «Свободного воспитания»), и педагогика предстоит перед ними как сухая теория, как учебник. А между тем через несколько месяцев некоторым из них придется уже самим выступить в роли педагогов. Хорошо бы почитать также педагогические статьи Толстого (о Ясно-Полянской школе) или воспоминания Водовозовой об Ушинском. Но как тут будешь читать, когда каждый урок может заявиться Б-ский, который только и ждет случая, как бы подловить меня? Только те дни, когда его нет в гимназии, можешь вздохнуть свободнее и даже приходить из класса не так утомленным. Сегодня, к счастью, его опять не было (все еще не может опомниться после совета!), и я на словесности в VIII классе вместо всем надоевшего спрашивания читал ученицам «Записки кн. Волконской» (т<ак> к<ак> теперь мы приступаем к «Русским женщинам» Некрасова). Бесхитростный рассказ этой чудной женщины о своей необычайной судьбе и об участии декабристов, видимо, захватил моих словесниц. Не нужно было никаких замечаний. Ни шуму, ни разговоров не было. Серьезные, с глазами, полными внимания, слушали они то, что я читал. А когда по окончании люка встретились нам две «вольнослушательницы», которые спешили на словесность, но не знали, что она перенесена на другой час, они очень сожалели, что не попали на урок.

Только ради таких уроков и можно еще служить в нашей школе. Но как редко возможны они и как трудно отстоять их в современной школе под бесцеремонным натиском казенщины и бюрократизма!


8 марта

Сегодня было опять заседание педагогического совета, на этот раз о старших классах. При рассмотрении вопроса о квартирах учениц, начальница сделала сенсационное сообщение, что классная дама В-ва, у которой живут две гимназистки, пустила в ту же квартиру борцов из цирка. Когда члены совета стали высказывать по поводу такой странной компании, образовавшейся под флагом классной дамы, свое возмущение, В-ва, нисколько не смущаясь, стала доказывать, что ничего неудобного в этом нет, но что если совет признает это неудобным, то она может отказать борцам, т<ак> к<ак> ей с ними «не ребят крестить». Ее патрон Б-ский тоже, видимо, был смущен и покраснел, но по адресу В-вой отделался только улыбками. В конце совета я поднял опять вопрос о библиотеке, меня поддержал председатель родительского комитета. Между прочим, я просил Б-ского сообщить, правда ли, что он запретил ученицам пользоваться и городской библиотекой. Но он даже не удостоил ответить на этот вопрос. Когда же будет открыта наша библиотека, тоже не сообщил.

Ревизор из округа

11 марта

Есть слух, что в наш город едет ревизор из округа. Теперь со дня на день ждем его все. Все бы хоть уж развязка скорее!


12 марта

Приехал на ревизию окружной инспектор. Был сегодня в конце уроков и у нас в гимназии и попал как раз ко мне на конференцию. Это мужчина средних лет, инженер по образованию, еще первый год состоящий на этой должности и, видимо, не успевший проникнуться бюрократизмом нашего ведомства. На конференции он старался ободрить учениц, побуждая их принять участие в прениях, а по окончании конференции даже поблагодарил их. Когда же остались с ним только мы, педагоги, он говорил, что ученицы какие-то очень робкие, видимо, стесняются высказывать свои мнения и отстаивать их. Я не мог удержаться и заметал в объяснение этого, что наш председатель (который тут же присутствовал) на первой же конференции так оборвал ученицу, начавшую говорить в свое оправдание, что они теперь уже не смогут сделать этого. Своим выпадом я, видимо, поставил в неловкое положение ревизора, и он как бы в защиту Б-ского стал говорить, что при возражениях необходимо соблюдать границы и что надо различать объяснение и дерзость. Говорил также, что к практиканткам надо бы относиться поснисходительней, а мы судим их «крутенько». Ученицы же, по его впечатлению, весьма скромные, совсем не такие, какими можно бы их вообразить на основании некоторых сведений. (Это уж был очевидный намек на доносы Б-ского.)


13 марта

Перейти на страницу:

Похожие книги

14-я танковая дивизия. 1940-1945
14-я танковая дивизия. 1940-1945

История 14-й танковой дивизии вермахта написана ее ветераном Рольфом Грамсом, бывшим командиром 64-го мотоциклетного батальона, входившего в состав дивизии.14-я танковая дивизия была сформирована в Дрездене 15 августа 1940 г. Боевое крещение получила во время похода в Югославию в апреле 1941 г. Затем она была переброшена в Польшу и участвовала во вторжении в Советский Союз. Дивизия с боями прошла от Буга до Дона, завершив кампанию 1941 г. на рубежах знаменитого Миус-фронта. В 1942 г. 14-я танковая дивизия приняла активное участие в летнем наступлении вермахта на южном участке Восточного фронта и в Сталинградской битве. В составе 51-го армейского корпуса 6-й армии она вела ожесточенные бои в Сталинграде, попала в окружение и в январе 1943 г. прекратила свое существование вместе со всеми войсками фельдмаршала Паулюса. Командир 14-й танковой дивизии генерал-майор Латтман и большинство его подчиненных попали в плен.Летом 1943 г. во Франции дивизия была сформирована вторично. В нее были включены и те подразделения «старой» 14-й танковой дивизии, которые сумели избежать гибели в Сталинградском котле. Соединение вскоре снова перебросили на Украину, где оно вело бои в районе Кривого Рога, Кировограда и Черкасс. Неся тяжелые потери, дивизия отступила в Молдавию, а затем в Румынию. Последовательно вырвавшись из нескольких советских котлов, летом 1944 г. дивизия была переброшена в Курляндию на помощь группе армий «Север». Она приняла самое активное участие во всех шести Курляндских сражениях, получив заслуженное прозвище «Курляндская пожарная команда». Весной 1945 г. некоторые подразделения дивизии были эвакуированы морем в Германию, но главные ее силы попали в советский плен. На этом закончилась история одной из наиболее боеспособных танковых дивизий вермахта.Книга основана на широком документальном материале и воспоминаниях бывших сослуживцев автора.

Рольф Грамс

Биографии и Мемуары / Военная история / Образование и наука / Документальное
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное