Повседневная жизнь в Венеции во времена Гольдони

Клянусь на священных книгах Евангелия, что всегда… буду прославлять честь и богатство Венеции… Я не стану пропускать заседания Совета под предлогом, что не успел кого-то встретить и таким образом нанес кому-либо ущерб, или же из-за того, что мне не хочется быть куда-либо избранным, а в этот день как раз проходят выборы. Явившись на заседание, я останусь сидеть на нем до самого конца, покину его только с разрешения Синьории и не стану просить такового разрешения под предлогом болезни… Когда начнется заседание Совета, двери в зале закроют… В зале заседаний я не буду ни рваться вперед, ни отставать, а займу свое место согласно установленному порядку. Я обязан голосовать за самых достойных и лучше всех знающих законы, за самых компетентных из тех, чьи кандидатуры будут названы, и сделаю это ради общего блага и блага Венеции… Сидя на своем месте, я не должен вертеться ни вправо, ни влево, дабы таким образом не приободрять или, наоборот, не обескураживать кого-либо; когда же дело дойдет до голосования, не стану ни о ком злословить… Я не стану бегать по рядам, вербуя себе голоса, или же настраивать одних против других… Я обязан предъявить свою сумку для шариков для голосования разносчику шаров, а если нечаянно поступлю не по правилам, я сам сообщу об этом «адвокату коммуны» и поклянусь, что ошибся, а не совершил проступок умышленно. Я обязан положить в сумку для голосования только один шарик, и положить его так, чтобы никто не видел… В день заседания Большого совета я не должен стоять ни на лестнице, ни у входа в зал, ни во дворе Дворца, ни где-либо в городе и уговаривать голосовать за себя или за кого-либо другого… И я не имею права подделывать бюллетень или же лист для голосования, а также не имею права попросить или уговорить кого-либо попросить словами, действиями или знаками нарушить правила, а если об этом попросят меня, то я должен об этом сообщить. Из всех решений, которые будут предложены, я честно выберу то, какое покажется мне наиболее разумным. Я не стану говорить лишнего, не стану произносить бранных слов и совершать бесчестные поступки, не стану вынашивать дурных замыслов; также во время заседаний не буду вскакивать со своего места, выкрикивать дурные слова или угрожать кому-либо устно или же действиями, несправедливыми и неправомерными. Я не стану оскорблять, обижать ни прислужников «адвокатов», ни наемных чиновников, состоящих на службе у Совета десяти. Я не стану приводить детей своих и племянников на заседания Совета, ежели они членами его не являются. Я не стану тайным способом проносить в Совет оружие ни для себя, ни для кого-либо иного. Если услышу, как кто-то богохульствует, поминая имя Господа нашего или Пресвятой Девы, я сообщу об этом охраняющим порядок.[274]