Повседневная жизнь Вены во времена Моцарта и Шуберта

В другие кафе люди приходили, чтобы услышать музыку. Я говорю «услышать», а не «послушать», потому что удовольствие, которого можно было ожидать от трактирных виртуозов, было несравнимо с тем наслаждением, что испытывали меломаны на утренних концертах в оранжерее Аугартена, где играли Моцарт и Бетховен. Музыканты, игравшие в кафе, во все времена были скорее большими мастерами создания определенного настроения, нежели атмосферы настоящего эстетического наслаждения. Их музыка была чем-то вроде того, что Эрик Сати [35]называл «меблировочной музыкой». Она могла быть и очень хорошей, как, например, вальсы отца и сына Штраусов, но могла быть и избитой до банальности, когда скрипачи извлекали звуки из каких попало инструментов. Кроме того, были и такие рестораторы, которые стремились развлечь своих клиентов концертами, похожими скорее на аттракционы. Так, какой-то трактирщик-француз привез в свое заведение на Пратерской дороге, как редкую диковинку, оркестр парижских арфисток, который и в самом деле привлекал множество посетителей.

Были и такие места, куда венцы ходили, чтобы услышать импровизаторов. Одной из специфических особенностей начала XIX века была чрезвычайная популярность поэтов, готовых мгновенно сочинять стихи на темы, предлагавшиеся кем-нибудь из зрителей. Такие произведения часто бывали очень длинными и порой по-настоящему прекрасными, как, например, песни г-жи де Сталь в устах ее Коринны. ^{14}Из Замогильных записокмы знаем, что Шатобриан приглашал импровизаторов, чтобы придать изюминку вечерам в своем римском посольстве, а Ганс Христиан Андерсен сочинил превосходный роман, ^{15}главный герой которого был итальянским импровизатором. [36]Италия была родиной этих удивительных виртуозов, от которых изысканное общество было без ума; очаровывали они также и посетителей публичных заведений. Вероятно, успех импровизаторов распространился на Австрию именно из Италии. Они производили настоящий фурор в венских кафе и в пригородных ресторанах, и все мемуаристы того времени не устают прославлять Фердинанда Заутера, восхищавшего слушателей своими ироническими куплетами.

Будучи служащим страхового общества и получая за работу очень мало, Заутер решил укрепить свой бюджет, распевая по питейным заведениям блестяще импровизированные тут же злободневные куплеты. Он пожинал при этом восторженные аплодисменты, несколько крейцеров и бесчисленные бокалы вина, за короткое время разрушившие его здоровье. В грязной одежде, почти в лохмотьях, в заляпанной грязью обуви и с какой-то тряпкой на шее вместо галстука, он очаровывал своих слушателей насмешливым добродушием, с которым смеялся над собой и над своим нелепым нарядом. Этому шутнику с причудливо-странной физиономией, напоминавшему своими повадками героя сказок Гофмана, этому неистощимому забавнику было суждено умереть от холеры, унесшей множество жизней в трагическом 1854 году. Большинство его стихов, разумеется, нигде не публиковалось, поскольку рождались они в запале устной импровизации. Некоторое время они сохранялись в памяти слушателей, потом забывались и ими, но все же некоторые из них сохранились, в основном это чисто венские по характеру и талантливости стихи, вдохновленные «кабацкой музой». [37]

Певцы и певицы, скрипачи, музыканты, игравшие на цитрах, акробаты и фокусники развлекали посетителей пригородных кабачков и «садовых кафе», где проводили свой досуг добрые венцы. Поскольку комкать свой отдых не было принято, то, не имея времени на отнимавшую целый день поездку в Венский лес, они усаживались под деревьями или в тени увитых зеленью беседок, которые в самых скромных заведениях заменяли цветами в горшках, закрепленных на палках разной длины.

Прогулки