Повседневность дагестанской женщины. Кавказская война и социокультурные перемены XIX века

На наш взгляд, данную практику было бы неверно считать общераспространенной, скорее, это частный случай, который характеризует внутрисемейные отношения конкретной семьи, а не всего народа. Конечно же, такие примеры могли иметь место у отдельных дагестанских народов, «по устарелым адатам». В частности, на примере даргинцев Б. Далгат допускал, что в давние времена по адатным нормам муж мог поступать с женой, как «с рабыней», со всеми вытекающими обстоятельствами[200].

Кроме того, ни один адат не оставлял безнаказанным убийство жены мужем. Жестокость по отношению к женщине пресекалась и мужчинами-родственниками, и обществом в целом, так как могла послужить причиной кровомщения. Как отмечал М. М. Ковалевский, публичное избиение жены у кавказских народов считалось позором для самого мужчины[201].

Положение женщины в семье и обществе, гендерная специфика самобытной культуры дагестанских народов нашли отражение в таком уникальном источнике, как фольклор[202]. Анализ фольклорного материала показывает патриархальный характер взаимоотношений в семье, приоритет власти мужа и отца в семье[203].

Вместе с тем дагестанские пословицы и поговорки, притчи и сказки свидетельствуют о значимости женщины в семейной жизни, в воспитании детей и т. д. Об этом красноречиво говорят пословицы и поговорки народа: «Отец умрет – полусирота, мать умрет – круглый сирота», «Достойная жена дом украшает», «Нет ничего на свете лучше хорошей жены», «Муж хорош – и жена хороша, жена хороша – и муж хорош» и др.[204]

Вместе с тем на страницах периодической печати представители кавказских народов старались опровергнуть тезис о рабском положение женщины. Так, в 1865 году в газете «Кавказ» вышел очерк князя Хамзаева, в котором он оценивал семейный быт кумыков[205]. Автор отмечал, что в домашнем быту женщина-кумычка – полноправная хозяйка[206]. Князь Хамзаев особо подчеркивал, что жена повинуется своему мужу не от страха, а из уважения к нему, которое в ней воспитали родители[207].

По мнению автора, будучи даже более умственно развитой, женщина никогда бы не позволила себе показать это перед посторонними людьми, поскольку она заботилась о репутации своей семьи[208].

Уже вскоре публикация вызвала полемику. Н. И. Воронов, будучи в 60‑х годах XIX века редактором-издателем газеты «Кавказ», не замедлил ответить на очерк князя Хамзаева. Он обвинял князя в приукрашивании семейного быта кумыков, и в частности – положения женщин[209]. Как видим, Н. И. Воронов, ставя под сомнение доводы князя Хамзаева, исходил из устоявшихся стереотипов: женщина у кавказских народов всегда угнетена, унижена и бесправна.

Полемика на страницах газеты «Кавказ» продолжилась и в конце XIX века, о чем можно судить по публикации А. М. Алиханова-Аварского (1896). Автор, опровергая тезис о бесправном положении женщины-горянки в семейном быту, писал, что женщина несла на своих плечах лишь законные, установленные вековыми обычаями тяготы[210]. А «лишения горской жизни», по мнению автора, были красочно приукрашены теми, кто весьма субъективно оценивал семейный быт дагестанских народов[211].

Поэтому неубедительными являются устоявшиеся стереотипы о семейной жизни дагестанских народов, где муж – вечный деспот, а женщина – бесправное, забитое существо. Это свидетельствует о неверном понимании исторически сложившихся семейных отношениях и той миссии, которую женщина выполняла в браке.

Вместе с тем, отмечая важность женщины в семейной жизни, современный исследователь Ю. Ю. Карпов отмечал ее прозаичность. По мнению автора,

…то, что делает женщина в семейном и около семейном пространстве – приносит, кормит и воспитывает наследников, хранителей фамильного культа мужа и защитников общины, что гораздо прозаичнее, каждодневно ухаживает за мужем (тем самым, согласно притчам, продлевая ему жизнь) и всеми домочадцами, – наделяет ее образ тихим героизмом[212].

От женщины в целом зависел психологический климат в семье. В мировоззрении народа, в его притчах утвердилось мнение, что «каждодневно ухаживая за мужем, жена тем самым продлевала ему жизнь»[213]. Следовательно, долголетие мужа положительным образом отражалось на жизни всей большой семьи. Очевидно, что многие авторы, имея неизбежный идеологический штамп, обосновывая и оправдывая Кавказскую войну, невольно искажали реальную семейную жизнь дагестанских народов. Единичные факты преподносили как повсеместную тенденцию, характерную для семейных взаимоотношений.