Читаем Повседневность Средневековья полностью

Христианское монашество возникло на Востоке ещё в эпоху античности. Монашество происходит от слова «монах» — одинокий, оно складывается первоначально в форме анахоретства, то есть отшельничества в Сирии и в Египте. Первый известный по имени анахорет — Павел Фивейский (IV в.). Первый монастырь как община с единым уставом основан был в Египте Пахомием Великим (IV в.). На Западе отшельники уединялись в лесах и горах, на островах и побережье, но главной формой здесь становится не индивидуальная, а коллективная, общежитийная. Первые монастыри строились по восточной модели, а собственную Римская церковь выработала лишь в VI в. Важнейшая роль в её становлении принадлежит Бенедикту Нурсийскому, основавшему в 529 г. монастырь Монтекассино и создавшему «Правила» монашеского общежития.

Бенедиктинский устав, поддерживаемый папами, становится к концу раннего Средневековья главным нормативным документом, регулирующим жизнь западного монашества, а количество бенедиктинских монастырей стремительно растёт. Монашеская жизнь стала чётко регламентироваться, из неё были исключены анархия и бродяжничество. Требования бенедиктинского устава достаточно умеренны: монахи давали обеты целомудрия, бедности и послушания. Подвигу аскезы в монастырях, как правило, места не было. Монахи должны были молиться, трудиться и соблюдать молчание. Послушание трактовалось как полное подчинение воле аббата, бедность — как отказ от личной собственности. Общемонастырское богатство при этом не отрицалось, поскольку не противоречило принципу личной бедности. Физический труд по мере роста монастырей всё более заменялся интеллектуальным — чтением религиозной литературы, перепиской книг.

Позднее возникает множество различных монашеских орденов: премонстранты и цистерцианцы, отличавшиеся строгим уставом; духовно-рыцарские ордены, предназначенные для борьбы с исламом; нищенствующие ордены францисканцев и доминиканцев, и др. Они отличаются как функционально, так и по организационным принципам, преследуя разные цели и имея собственные уставы. Создаются женские монастыри, как правило, принимавшие женщин из привилегированных слоев. Некоторые ордены и монастыри непосредственно подчиняются папе римскому.

К католическому культу относятся богослужения, требы и таинства, почитание икон, святых и реликвий, паломничества, чрезвычайно распространённые в эпоху Средневековья. Важнейшее место в богослужении занимает литургия — месса, центральным моментом которой является совершение таинства — евхаристии. Месса включает в себя молитвы и песнопения, которые с X в. сопровождаются органом, и завершается обрядом причащения. Впечатляющие образцы культовой практики — церковные службы и ритуалы, мистерии и миракли, культовая музыка. Молиться в ту эпоху означало петь. В романский период вообще не было индивидуального, внутреннего, то есть немого обращения к Богу. Монахи по многу часов в день во весь голос распевали молитвы. Это был их Opus Dei — Труд Божий, молитва, творившаяся «без отдыха, изо дня в день, ежечасно», — писал Ж. Дюби. Сильные мужские голоса, певшие воинственную песнь, отвращали от людей зло, пресекали происки дьявола. Таков григорианский хорал.

Вера

Средневековый европеец видел вселенную, весь окружающий человека космос сквозь призму христианской религии. Церковь учила, просвещала и наставляла, давала систему координат, по которым человек соотносил себя с другими людьми, определял своё место во времени и пространстве. Мир земной и мир небесный настолько тесно переплетались в средневековом сознании, что иррациональное мыслилось подчас более реальным, близким и доступным, нежели дальние страны и континенты. Средневековый человек, безусловно, был в высшей степени религиозен. Правда, степень религиозности и её «качество» различались в зависимости от того, идёт ли речь о «религии полей» или «религии капеллы», о неискушённых простецах или средневековых интеллектуалах. Для низших слоев характерна была поверхностная религиозность, отягощённая языческими представлениями.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука