Повстанческая армия имени Чака Берри

Так вот, что же начальник? Именно этот директор клуба Моторного завода впервые научил Диму жизни. Он объяснил своему молодому сотруднику, что, во-первых, работать в советской системе культпросвета и не воровать — безусловно глупо. Хлопот много. Зарплаты маленькие. Что ж делать?.

На что же тогда, простите, жить и совращать женщин? Не на зарплату, же! Но и сидеть потом за это в тюрьме еще глупее, это во-вторых.

Стало быть воровать надо, но воровать надо грамотно, с соблюдением всех правил социалистической безопасности. То есть, можно тривиально воровать и быть за это всеми презираемым отщепенцем. А можно, воровать грамотно, солидно и аккуратно, и быть за это всеми уважаемым, респектабельным советским руководителем.

Поспешу реабилитировать Диму Попова. Солидного советского должностного вора из него не получилось. Дело в том, что солидно воровать можно лишь при условии, что и работа будет параллельно осуществляться. Ну, а работа, это уже дело кислое, рутинное и не интересное. И от нее, как известно, кони дохнут. И вообще, работать должен экскаватор. Плюс к тому, воровать там, где уже хозяйничает одна акула советского культпросвета и питаться ее объедками, тоже как-то не очень здорово. Поэтому Дима быстро сообразил, что надо выпросить себе какое-либо отдельное местечко, куда воровское око начальства особо заглядывать не будет, и где можно будет развернуться самостоятельно и по своему усмотрению. Такое местечко в системе культпросвета моторного завода в конце концов обнаружилось. Это был маленький клубик в общежитии моторного завода, к которому заодно относился актовый зал в стоящем рядом ПТУ. Весь этот комплекс можно наблюдать и сегодня в Тюмени на улице Севастопольской, за Выставочным залом.

К сожалению, при первом же осмотре вверенного Попову культмассового хозяйства, в котором по приглашению Димы, участвовал и я, обнаружилось, что в основном все уже украдено прежними культмассовыми работниками. Оставшийся аппаратурный хлам находился в таком состоянии, что реализовать его не было никакой возможности.

Но не таков был наш Дима, чтобы унывать и печалиться.

— Папа! — как всегда радостно и оптимистично уверял он меня, это все фигня! Тут все полнейшее ломье и дрова. Но мы это починим. Кое что докупим, и к приезду Артурки мы тут будем круто лабать рок-н-ролл. Я смущенно улыбался, и, в общем-то, не спорил. Но в душе никак не мог поверить, что вот тут, среди всей этой грязи, хлама и прочего, мы когда-нибудь будем что-либо путное лабать. Я еще там немного потоптался, походил с сумрачным видом, засунув руки в карманы плаща. Потом скептически хмыкнул и пошел к себе домой.

— Нет, — думал я, — вряд ли из этого хоть что-то выйдет.

Близилась осень. Небо хмурилось. И мной снова овладели сомнения, томление и неверие в завтрашний день. Но я ошибался, как много раз до этого, и как много раз после, я ошибался и не ведал, что будущее готовит всегда свои разнообразные сюрпризы. А Дима Попов в дальнейшем еще раз доказал, что оптимизм и вера в свои силы способны совершать чудеса. Он как в воду глядел, наш гусар и гулена. Именно там, как всегда, на голом энтузиазме возник новый центр творческой и рок-н-рольной активности романтических отщепенцев, поверивших, что конец XX века это эпоха рок-н-ролла.

«Это было больше чем музыка,
Больше чем ритм, это было скорее война.
И мы держали гитары как автоматы
И считали себя настоящими героями дня…»

(Артур Струков, «Культурная революция»)

Господи! Артурыч! Да почему ж ты не подашь в суд на гугнивого бубнилу Швыдкова, укравшего этот шикарный лейбл?! Тащи его в суд, козла! Был бы жив Димка Попов, мы бы долго не думали. Мы бы уже затаскали бубнилу по судам и пили бы на отсуженные бабки отменную «Мадеру».

Впрочем, какое-то время, мне казалось, что я был прав. В общежитии моторного завода, где Диме выделили каморку ничего особенного не происходило. Если не считать того, что Дима водил в каморку баб и пил там с Сашей Мысковым какую-то гадость. Возможно даже пресловутую жидкость с названием «Лана». Никогда не пробовали? Я тоже. Но поверьте, во времена романтического пост-социализма, это пилось за всю мазуту. Секрет возгонки из «Ланы» этилового спирта мне не известен. Его унес в могилу убитый кем-то в собственном подъезде, незабвенный Александр Мысков.