Повстанец II (СИ)

Онг не стал откровенничать, но наверняка из-за действий бывшего лидера партизанского движения пострадало множество людей. Особенно их вера в правое дело и своих отцов-командиров, которые всегда должны быть примером дисциплины и самопожертвования. Примером для подражания. В ином случае — никакое сопротивление долго не проживет. Так говорили латиноамериканские команданте. Так безусловно считали все значимые партизаны, повстанцы и революционеры всех времен и народов. Это знание было написано кровью для будущих поколений.

* * *

* * *

Переговоры неизвестных по зашифрованной связи.

— Прибыли на остров. Снаряжение уже переправлено. Цель два можно захватить по приказу. Приступить к операции?

— Нет, взять нужно всех одновременно. Цели один и три пока вне зоны досягаемости. Ожидаем новой информации. Не спускайте глаз с цели два. Докладывать о каждом необычном шаге.

— Принято.

* * *

Дальше события понеслись вскачь. Мы успешно смогли отступить вглубь острова, окончательно прорвав кольцо окружения, после чего разделились с малайской повстанческой армии. Теперь нас действительно можно было назвать союзниками.

Немного передохнули, как Ларавель, будучи сейчас за главную по разведке, доложила о подозрительных действиях противника. Все выглядело так, что британцы начали перебрасывать основную часть сил в какое-то другое место. Сперва мы подумали, что они захотели опять загнать нас в ловушку…

Начали смотреть по карте, куда враг потенциально мог десантироваться и какую операцию провести. Но к вечеру того же дня с нами снова связывается Онг, получивший данные от китайской разведки: большая часть элитных сил британцев вообще покинула Калимантан — на самолетах и кораблях спешно отправившись в неизвестное место. Уже тогда у меня возникло подозрение, что грядет нечто большее…

В течение недели совместно с повстанческими силами Онга мы осторожно провели несколько групповых наступательных операций и не только отвоевали ранее оставленные территории, но и вплотную приблизились к занятым британцами городам, которые теперь лежали перед нами как на ладони.

В пригородных деревнях жило большинство населения Калимантана, поэтому за короткий срок мы смогли завербовать огромное количество людей. Теперь у нас везде были глаза и уши, мы буквально знали о каждом шаге британских сил, отчего их сухопутные операции раз за разом начали терпеть крах. Отряды противника стали очень часто оказываться в хорошо организованной западне. Нам даже удалось провести парочку упреждающих «дуговых» ударов, благодаря которым противник не смог сконцентрировать большие силы в одном месте.

Недостатка в оружии и боеприпасах мы теперь не испытывали — шли активные поставки не только со стороны китайцев, но и сами британцы стали терять очень много вооружений — мы даже смогли захватить несколько обозов и замаскированных складов. Единственное, что долгое время не давало мне покоя — это почему индусы вообще перестали контактировать с Онгом, хотя ранее тоже активно поставляли оружие и боеприпасы. Это был второй звоночек, который я зафиксировал в своем уме.

Тинг будто сквозь землю провалился. Хотя среди британцев ходит слух, что его отряд был уничтожен некой элитной боевой группой, а сам он мог попасть в плен. Но это неподтвержденная информация.

Произошло также не связанное с нашими военными действиями событие. В районе, в котором обосновался дед Луньес, беспилотники зафиксировали кратковременные, но ощутимые всплески энергии, сравнимые со взрывами нескольких крупных бомб.

А вскоре к нам в лагерь заявился весь израненный, но печально улыбающийся и довольный с виду сеньор Камилло. Как бы он скупо не бахвалился перед внучкой, но, видимо, его вендетта прошла не так гладко, как ему хотелось. Мы кивнули друг другу и сеньор Камилло обмолвился, что хотел бы со мной снова переговорить с глазу на глаз, но позже — когда он немного придет в себя после тяжелого сражения. Сражения между Грандумами.

Ради любопытства я потом дистанционно навестил бывшее «жилище» отшельника. И увиденное с камер беспилотника могло впечатлить кого угодно. Выглядело так, будто около водопада прошлась ковровая бомбардировка. Живописная местность превратился в горящее и перекопанное пепелище.

Я настолько был впечатлен, что в тот момент в моей памяти всплыло древнее стихотворение, автора которого ни я, ни Святослав не помнил, позволю себе процитировать:

Однажды встретился пред старым пепелищем

Я с мужем, жившим там отшельником и нищим;

Чуждался веры он, законов, божества:

Отважнее его мы мужа не отыщем.

…