Поза да Винчи

– Не знаю, но Внутренний Голос советует сначала разведать, расспросить, что к чему, а потом уж карты раскрывать.

В ворота въехал микроавтобус типа «Газель», и мы уткнулись носами в оконное стекло, стараясь рассмотреть подробности. «Газель» притормозила у вагончика бабы Яги, из нее стали выбираться люди. В свете фар мы насчитали четырех мужчин и пятерых женщин. Мужчины пошли к своему вагону, а двое из пяти особ женского пола направились к нам. Мы с Таюсом быстренько уселись на свои кровати, типа сидим мы вот так вот молча в темноте и не скучно нам совсем. Раздались шаги, вспыхнула под потолком одинокая тусклая лампочка, и мы узрели Лёлю собственной персоной.

Глава двадцать четвертая

Не смотря на то, что видели мы Олесину сестру только раз и на фотографии, узнали мы ее сразу: капризное личико маленькой стервочки, блондинистые волосы, забранные в хвостик, джинсы, джинсовая куртка… Здравствуй, Лёля, здравствуй, дорогая…

– Ой, – не ожидала она, что в вагончике кто-то притаился в темноте. – Вы кто?

– Дед Пихто, – не совсем вежливо ответила Тая, бесцеремонно разглядывая девушку. – Сама-то как думаешь?

– Привет, меня зовут Сена, – я встала, вернее вылезла из панцирной ямы и пошла знакомиться. За Лёлиной спиной маячила какая-то толстая тетка в болоньевом пальто. – А это моя подруга Тая. Нас тоже заложили, будем жить вместе.

– Хоть бы уж недолго! – запричитала толстая тетка, отодвигая в сторонку Лёлю и проходя в помещение. – Измаялась уж батрачить на этих лихоимцев!

– И давно вы здесь? – Тая предприняла попытку выбраться из кровати. – Вас как зовут? Сена! Дай мне руку! Не видишь что ли, человек застрял и мучается?!

Я помогла ей вылезти, и почувствовала, как сильно хочу есть. Толстую тетку звали Машей, а как именовалась Лёля, нам и так было известно.

– Почитай третий месяц пошел, – Маша пристроила пальто на гвоздик у двери, оставаясь в толстых ватных штанах и длинной мохеровой кофте.

– Ничего себе! – присвистнула Тая. – И кто вас заложил?

– Муженек родимый, чтоб он сдох, кобель проклятый! Убёг с денежками, убёг, чует мое сердце! Оставил родную жену на погибель этим басурманам!

– И сколько же он взял денег?

– Сорок тыщ! Дом мы собирались купить…

– А возвращать как думали? – поинтересовалась Тая, наблюдая, как раздевается и вешает куртку на гвоздь Лёля.

– Две квартиры у нас в Севастополе на продаже стоят.

– Не проще было бы подождать до продажи, а потом покупать дом?

– Дом шибко хороший и недорогой, уплыл бы из-под носа, как пить дать!

Ну да, зато теперь уплыл муженек с деньгами… да-а-а-а, дела.

– Хватит тебе, Маша! – раздраженно бросила Лёля. – Объявится он, вот увидишь! И мой тоже скоро нарисуется!

«Очень вряд ли…» – подумала я, а вслух произнесла:

– А что происходит с теми, кого на самом деле тут бросают?

– Ой, страсти творятся, страсти! Симпатичных девчонок на панель отправляют, чтоб долг быстрее вернули, а то они в кафе да ресторанах этих за полжизни такие деньжищи не вернут!

– На пане-е-ель? – протянула Таисия Михайловна с задумчивым видом. – Это что же получается: принуждение к занятию проституцией?

– Ну, так же по любому быстрее вернуть долг получится, – Лёля достала из тумбочки сигареты и уселась на свою кровать. – Не десять же лет официанткой вкалывать.

Интересно, как бы заговорила симпатичная девушка Лёличка, узнай она, что выкупать ее, похоже, никто не собирается и никто даже не в курсе, где она в данный момент находится.

– Слушайте, а где и чем вы питаетесь? – Тая судорожно сглотнула слюну и я поняла, что она тоже проголодалась.

– Да там, в кафе нас кормят.

– А моетесь где?

– Там же и душ есть.

– Понятно…

Значит, спать ложиться придется голодными. Волшебно.

– Маш, включи обогреватель, холодно же! – Лёля затушила сигарету в стеклянной банке.

Маша послушно потопала к замызганному дешевенькому обогревателю, который мы сразу и не приметили. Что ж, возможно не все так скверно, хоть от холода к утру не околеем.

– Да-а-а, неплохо устроился владелец этого ломбардика, – Тая улеглась на кровать, благополучно проваливаясь вниз. – Неплохую имеет прибыль: и проценты, и бесплатная рабсила. Интересно, еще кто-нибудь кроме него додумался закладывать живых людей?

Этого никто не знал.

– Давайте спать ложиться, – зевнула Лёля, – а то рано вставать.

– И во сколько же подъем? – насторожилась Тая.

– В шесть.

– Во сколько?! Я не поднимусь в такую рань!

– Придется, – усмехнулась Лёля. – Ехать ведь далеко.

– А куда именно? – обогреватель ни черта не обогревал, и я поняла, что спать придется в одежде.

– В Клин.

Ох-хо-хо, куда не кинь, всюду клин…

* * *