Позабытые острова

Я решил рассказать, не отступая от истины, как сложилось наше с Марией-Терезой полугодовое пребывание на Маркизских островах. Слушатели не сомневались в моей искренности, но слишком свежи были их собственные воспоминания о празднествах, танцах и маскарадах, которые сопровождали молниеносную инспекционную поездку губернатора.

На следующее утро я сидел на палубе в той же компании. Официанты разносили кофе и свежие французские булочки с мармеладом; океан был на редкость покойным, небо — безоблачным, словом, благодать, но меня угнетала тревога за Марию-Терезу. Где она сейчас? Если капитан не сдержал слова, если шхуна не зашла в Эиаоне, ей придется не меньше месяца ждать в одиночестве…

Вдруг подошел телеграфист: меня вызывала Атуана. Мы успели довольно далеко уйти от Маркизского архипелага, острова давно скрылись за горизонтом, но слышимость была еще хорошая. Атуанский радист предупредил, что сейчас со мной будут говорить, и я услышал голос… Марии-Терезы!

Капитан «Теретаи» не подвел. Накануне поздно вечером он забрал ее. Из Атуаны шхуна пойдет прямо на Таити. Значит, Мария-Тереза прибудет почти сразу же следом за мной! О такой удаче можно было только мечтать.

Впрочем, рассказала мне Мария-Тереза, до прихода шхуны ей пришлось пережить еще немало приключений. Она думала, что судно появится тотчас после моего письма. Сложила вещи, ей помогли отнести все на берег. Чтобы коты не потерялись, она заперла их в ящик. После трехдневного ожидания у нее и у котов лопнуло терпение. Поняв, что шхуна изменила маршрут, Мария-Тереза вернулась в домик.

А через несколько дней она вдруг заметила точку на горизонте: шхуна! (Видимо, мы как раз вышли с Уа-Хуки на Нукухиву.) Снова Мария-Тереза заточила котов в ящик и поспешила с багажом на берег. Но шхуна тем временем исчезла. Но было ее и на следующее утро. Значит, опять домой…

И когда судно наконец пришло, одного кота, Нефеликса, недосчитались. Он удрал, сломав стенку ящика. Снова надо было перетаскивать все вещи, и Мария-Тереза еле-еле управилась — капитан, как всегда, страшно спешил. Нефеликса, как она ни огорчалась, пришлось оставить.

Вся палуба шхуны была занята грузом и пассажирами. Только вышли из Эиаоне — хлынул дождь, и тридцать человек кинулись в тесную каюту. Духота и запах копры скоро выгнали Марию-Терезу опять на палубу. Единственное защищенное место было на корме возле штурвала. По совету рулевого Мария-Тереза забралась в пустой ящик и сделала из плаща навес. Теперь ветер и дождь ей но докучали, но, как нарочно, ночью очень сильно качало, и ее одолела морская болезнь.

Правда, едва шхуна достигла Атуаны, болезнь прошла. К тому же по пути к телеграфу Марию-Терезу ожидал сюрприз: один из наших друзей в Эиаоне примчался верхом, держа под мышкой деревянный ящик, в котором сидел мокрый и злой Нефеликс. Хеиао не забыл, что мы вылечили его мальчугана, и решил хоть чем-то выразить свою благодарность.

— Ничего, если плавание до Папеэте окажется не совсем приятным, — заключила Мария-Тереза. — Теперь все тревоги позади, и, откровенно говоря, я только рада расстаться с Маркизскими островами. Кстати, передаю микрофон человеку, который со мной полностью согласен…

Я услышал ее смех и тотчас понял, чему она смеялась. Меня приветствовал знакомый голос: «Алло, cher ami!» Художник, кто же еще… Воспользовался случаем сесть на шхуну, когда она зашла на Уа-Хуку, чтобы забрать отставшего матроса. Художник заверил меня, что и не помышлял надолго остаться на Уа-Хуке. Просто хотелось сделать несколько интересных набросков, после чего он все равно попросился бы на первое же попутное судно. А тут, как но заказу, шхуна… Теперь прямиком домой, в Париж! На Таити задержится ровно столько, сколько нужно, чтобы оформить билет. Разумеется, я не удержался, спросил, какой сюжет так сильно увлек его на Уа-Хуке. Но тут художник вдруг страшно заторопился, крикнул, что шхуна вот-вот отчаливает, и поспешно распрощался.

Итак, все участники плавания на «Теретаи» как бы снова вместе… Даже Ларри с нами — благодаря своему репортажу в журнале. Мне вдруг захотелось послать ему весточку, чтобы знал, что друзья его но забыли. И я позволил себе от имени всей нашей компании отправить ему телеграмму:

«Художник возвращается Францию увозя все женское население Долины женщин точка мы отправляемся искать райской жизни Швеции точка туристское бюро Таити предлагает тебе выгодное место точка каоха нуи

Маркизские друзья».

Заодно я запросил по телеграфу Папеэте, когда идет следующее судно в Марсель. Ответ меня обрадовал: максимум через две недели. Мы как раз управимся со всеми приготовлениями. Я поглядел на карту мира, чтобы представить себе маршрут. И вдруг в совершенно новом свете увидел наш земной шар…