Позади Москва

Времени не хватало, и отчаянно не хватало удачи. Даже чуть-чуть, в виде небольших подарков судьбы. Даже совсем маленьких. Но подарков судьбы не случалось – например, уже на вторые сутки после запуска НАТО операции «Свобода России» стало ясно, что Оперативная группа российских войск в Приднестровском регионе Республики Молдова к ним не пробьется. Четыреста с лишним человек, со всей своей техникой: 16 старых БТР-70 и одна командно-штабная машина. Но самое главное и самое интересное – с сотнями реквизированных в Тирасполе разномастных грузовиков, до отказа набитых боеприпасами со своих бездонных складов. Именуемый старшим военным начальником воинского контингента полковник неожиданно для многих проявил совершенно стальную волю, без колебаний пустив в ход силу. Попытки молдавских, румынских и даже приднестровских граждан выдвинуть ему свои «законные требования» в отношении немедленного интернирования (а главное – передачи техники и вооружения) были пресечены полковником с такой быстрой жестокостью, что кое-кто вспомнил и покойного генерала Лебедя. Результат, во всяком случае, был достигнут сразу: в спину уходящему батальону не был сделан ни один выстрел. Но в отношении украинских пограничников это не сработало: те встали твердо, а за спиной у них – мгновенно поднятые по тревоге армейцы и разинувшие рот во всю ширь политики. Стрелять полковник не стал, и вовсе не потому, что думал о политических последствиях этого шага, о «расколе между братскими народами». Куда уж больше раскола… Просто шансы одного мотострелкового батальона пробиться через сотни километров территории Западной Украины были нулевыми. Даже с учетом того посмешища, в которое превратилась к 2013 году большая часть Збройних сил України, там все еще служили люди, которые учились рядом с нами и не хуже, чем мы.

Один батальон не мог иметь почти никакого значения в этой войне, но генерал-полковника весьма впечатлила решительность старшего военного начальника. Вернувшись назад, к Тирасполю, он встал в глухую круговую оборону, обложился минами, не жалея складских запасов, и теперь взять его можно было, только понеся тяжелые, несоразмерные потери. Или раздолбав его с воздуха прямо на складах, что гарантированно уделает разлетающимися боеприпасами половину Молдовы. Это тоже сбивает армии вторжения темп в каких-то его условных единицах измерения. Но мало.

– Товарищ генерал-полковник….

Очередные документы на стол, очередной CD-диск в целлофановом конверте. На папке и на диске время: 13.30. Сводки по продвижению своих соединений и частей, вражеских соединений и частей, по потерям: по опять же соединениям и частям, по родам войск. И половина или даже больше – от генерал-майора Бурдинского, начальника организационно-мобилизационного управления, и заместителя начальника штаба ЗВО по организационно-мобилизационной работе. Сводка о результатах работы военкоматов, парков, баз хранения вооружения и военной техники. «Лихорадочной» работы, – снова вспомнилось ему то же слово. Русский человек вовсе не всегда ленив и, мягко говоря, не всегда добродушен. Если его жестоко оскорбить, если до него дойдет, что за него взялись по-серьезному, он способен на очень многое. В России проживает около 5 миллионов человек призывного возраста, прошедших через обязательную воинскую службу, так охаиваемую всеми подряд. Даже всего одна пятая из них, вооружившись тем, что десятилетиями дожидалось их на «базах хранения», может вернуть скукожившимся ВС РФ хотя бы часть прежней мощи. ВВС – нет, флоту – нет, но сухопутным войскам – вполне. И вот этим генерал-полковник собирался воспользоваться по максимуму, насколько сможет. Время покажет, прав он или нет.

– Что от 6-й армии? – нелюбезно буркнул командующий фронтом, и помощник нагнулся вперед, вытянул из папки несколько листков на медной скрепке.

– А, чтоб это все…