Позади Москва

My Fellow Americans – дорогие соотечественники, – приготовьтесь к горькой правде: да, мы понесли потери, и мы продолжаем и будем продолжать нести потери в технике. Русские иногда оказываются способны сбить наши самолеты, вертолеты и беспилотные летательные аппараты. Они подбивают управляемыми ракетами и банальными РПГ танки и бронированные боевые машины десятков марок. Грузовики. Многоцелевые автомобили. Вспомогательную технику: мостоукладчики, самоходные понтоны, траншеекопатели, четвертое, пятое и шестое. Часть безвозвратно выходят из строя и вне контакта с противником: вы видели их дороги? И что все это означает? Очевидное, в который уже раз. То, что потерянную технику всей этой номенклатуры нужно производить заново, чтобы не снизить боеспособность войск, сражающихся за демократические ценности в далекой от вас, страшной стране. Против стали и свинца, которые русские копили столько десятилетий подряд. Собираясь завоевать весь свободный мир, но опоздав. Часть потерянной техники – жуткое старье, которое было бы бесполезным завтра и послезавтра. Только дураки думают, что Вооруженные силы США – это сплошь элита на всем самом современном, суперсолдаты в экзоскелетах и реактивных ранцах. Ага, это вы не видели батальонную колонну армии и особенно Национальной гвардии на марше по соседству со своим собственным домом. Где-нибудь между Филадельфией и Бруклином. Когда доля отставших из-за технических неисправностей машин достигает одной пятой на каждые 300 миль марша… Причем не гусеничного, а колесного. Причем по относительно сохранному шоссе. Причем без того, что водители засыпают от усталости и перенапряжения… Если бы операция «Свобода России» была отложена в очередной раз, еще сколько-то таких машин было бы списано, потеряно без всякой пользы. А так их обменяли на убитых и взятых в плен врагов. На территорию, набитую ресурсами, как апельсин мякотью. И на каждую потерянную машину будет произведена новая, дорогая и современная, способная прослужить 30 следующих лет. Произведена дома, нами, на наших заводах. Чьи хозяева будут платить налоги. Чьи рабочие будут платить другие налоги, и пенсионные взносы, и взносы за страховку, за дом, за автомобиль. Угадайте, будут ли они при этом пацифистами?

Генерал-лейтенант ухмыльнулся своим мыслям. Потерять сколько-то современных машин тоже было можно и нужно: это демонстрирует верность выбранного пути развития. Неуязвимой боевой техники не бывает и быть не может. Отсутствие потерь означает, что произведенный тип техники не был в бою, что он оказался бесполезным. И в любом случае к каждой машине – боевой и транспортной – нужно будет разрабатывать и производить электронику, лить шины, ткать негорючую ткань на обивку, и все это по цене втрое выше, чем на гражданском рынке. Во Вторую мировую войну командиры торпедных кораблей получали премию от производителей торпед за каждую израсходованную единицу. Хэртлинг не был уверен, действует ли это конкретное правило сейчас, но концепция была в ходу. Не прямо, работая не на человека, пусть даже командира высокого ранга, а на экономику государства. Люди его круга понимали важность гонки вооружений. Именно она, в общем-то, легла в основу победы в холодной войне. А теперь и в «горячей».