Позднорожденные. Том 2

– Все его братья и сестры погибли или потеряли право на титул. Трое сыновей Владык Макидара умерли в войнах. А сестра… Она больше не может носить титул. Она стала Линьяр.

Софи печально опустила глаза.

– И он получается Кайране, потому что больше нет никого…

– Наши титулы передаются по старшинству. Если бы Эльтан погиб в войнах, то я был бы Кайране Сиршаллена. – Линар фыркнул. – Хотя вряд ли. Думаю, меня все равно нарекли бы Шахране против всех законов.

– Я ничего не понимаю. Объясни.

– По закону я должен носить титул Синране, Второй из сынов. Но этот титул носила… – Он осекся. – Эльтан и Владычица скорее умерли бы, чем позволили полукровке запятнать память о Сильвин. Мое происхождение и история моего появления на свет, тот клин, что я вбил между Владыками, навсегда отметили меня позором. И они назвали меня Шахране – Последний из сынов – такого титула нет в семьях эльфийских Владык. Ведь он означает, что любовь умерла навсегда и больше у пары не будет детей, никогда. Я тот, кто завершит династию Сиршалленских Владык, покуда не сменится Владыка, и не родятся новые наследники. Шахране – в этом слове многие слышат «убивший надежду». Кто-то думал, что у Владык Сиршаллена, как и у Владык Макидара еще родятся дети.

Софи обняла его и крепко-крепко сжала руками.

– Пошли они все! – яростно прошептала она. Как же ее бесили эти вечные истории о несправедливостях по отношению к нему. – Ты лучше всех эльфов на свете! – сказала она и вдруг распахнула глаза.

Он? Он лучше всех? Он, что выбрал смерть для всех людей?

Софи зажмурилась и все равно продолжила крепко обнимать Линара. Да! Он! Он все равно лучше, чем эти зарвавшиеся эльфы вроде Эльтана непогрешимого, Синая Великого Ментора или Шедара Макидарского, как оказалось мелкого ублюдка.

– Они просто засранцы! Так с тобой поступать только потому, что ты наполовину человек.

– Но это и правда делает меня… скверным эльфом. – Линар усмехнулся и мягко отстранил ее. Стал гладить лицо с нежной улыбкой. – Вот он я, что давал клятву не брать смертной жены. – Он усмехнулся, ближе прижимаясь к ней под одеялом, и поцеловал в губы.

Софи не ответила на поцелуй. Ее больно задели эти слова. Смертная жена… смертная… Вот такой женой она могла ему стать. Презренной наложницей и не больше. Он уже и не замечал, говорил так просто, словно само собой разумеющееся.

Софи не проглотила эту боль – разжевала помедленнее. Она должна была это принять и смириться. Или же не смириться.

– Ты меня любишь? – спросила она тихо.

– Больше жизни, – ответил он буднично.

– И я тебя. Очень-очень. Ты, пожалуйста, помни об этом, хорошо?

Линар нахмурился.

– Помнить об этом?

– Да.

– И когда же мне об этом помнить?

– Когда меня не будет радом.

– Ты всегда будешь рядом, – сказал он решительно.

– Я ведь смертная жена. Они не могут быть рядом всегда, ты же знаешь.

Он нахмурился, скривился, словно Софи подсунула ему кислую конфету.

– Зачем ты отравляешь утро праздника такими речами? – недовольно проворчал Линар. – Не желаю слышать их.

– Как угодно Шахране, – усмехнулась Софи. Она стала подниматься.

– Софи, я обидел тебя?

– Нет, – сказала она искренне. Сейчас обида было последнее, что она могла чувствовать. – Нет, не обидел. Я пойду в душ… Ты со мной? – игриво спросила она.

Хотелось немедленно забыть его слова и свои собственные. Выбросить из головы все «если», «но», и «рано или поздно»… Она не знала способа лучше, чем поцеловать Линара. Это она и сделала.

– Зачем? – он усмехнулся, отстранившись. – Ты желаешь, чтобы я омыл тебя?

– Возможно. Как пойдет.

Он недоуменно моргнул.

– Ты… ты желаешь… – он прикусил губу. – Это непристойно. Солнце встает, и для этого есть спальня и ложе…

– Да-да, так ты идешь? – Софи встала, дерзко отбросила одеяло. Прохладный воздух непрогретой комнаты тут же лизнул ее обнаженную кожу. – Ну как знаешь… – пожала она плечами. Прежде чем прикрыть за собой дверь ванной, она услышала, как Линар решительно отбросил одеяло.

Софи очень не хотелось отпускать его. Они приняли вместе душ, затянувшийся не меньше чем на час, подурачились полчаса в теплой ванне. Софи никак не решалась отпустить его, ведь, возможно, это было их последнее утро. Каждый поцелуй казался ей последним, и она как наркоманка снова и снова целовала Линара.

«Еще один… еще только один…»

– Мне нужно идти, – сказал он наконец.

Софи встала из ванной и потянула его следом. Деловито ополоснула душем и взяла полотенце. Она сначала шутливо растерла его, а потом стала нежно промокать лицо.

– Что с тобой сегодня? – Линар взял другое полотенце и закутал ее.

– М-м? А что со мной?

– Не знаю… Софи, что тебя тревожит? Это Шедар и та девушка? Прости, я не могу его наказать. И он – Кайране Макидара. Он мой друг.

– Близкий?

– Наверное. Довольно близкий. Наши помыслы об одном. Синай говорил, что на единой дороге встретиться не мудрено.

– А… У вас с ним значит одна дорога – ненавидеть всех смертных?

Линар застыл.

– Софи…

Она улыбнулась и вылезла из ванны. Быстро промокнула волосы.

– Сегодня большое торжество?

– Да. Придет женщина, она поможет тебе подготовиться. Ланира пришлет платье.

– Платье? У меня же есть.