Поздравляю со смертью

— Как именно? Не думаю, что у рандомного деревенского жителя есть знания о том, как вызвать у молодой здоровой девушки сердечный приступ.

— Может, он подпольный химик-биолог? — предположила я уже тише.

Федор лишь махнул рукой.

В итоге прав оказался он, а не я. Грибника мы застали по указанному адресу. Сперва к нам вышел двухметровый мужлан в растянутых трениках, тельняшке и накинутой на нее куртке со значком «ВДВ», по всей видимости Тимоша, он слега пошатывался, похоже, успел пригубить (хоть на календаре и не второе августа, но когда настоящего ВДВшника это останавливало?), однако сие не помешало ему понять, что от него требуется, он махнул нам рукой, подзывая, и проводил до нужной комнаты неожиданно длинного дома. Я специально считала двери, и Сергеич обнаружился аж за пятой.

— О! Это вы! — обрадовался он и легким движением руки непонятно откуда достал еще две рюмки, словно фокусник. Видать, из рукава.

— Нет, спасибо, — сдержанно ответил Федор Алексеевич и усиленно пытался не морщиться от брезгливости: алкашей Филиппов страсть как не любил. Я же успела выучить все его жесты, мимику и ужимки, поэтому могла с точностью определить, что значила вот эта конкретная складка на лбу или вот это конкретное мимолетное движение губ, словно он попытался их сжать, но передумал. — Вы не могли бы поехать с нами в отделение?

— Уже? — икнул Смоляков.

Детина уселся на слишком маленький для него табурет, оглядел накрытую «поляну» на столе, будто в первый раз видел, и отчетливо покачал головой.

— Нет, он сейчас не может! Давайте выпьем по одной, а затем…

— Затем может быть поздно. — Федор пристально разглядывал обоих и сделал справедливый вывод, что Никита Сергеевич гораздо трезвее хозяина, у которого он гостит. Но еще одна рюмка, и тот будет не в состоянии давать показания.

— Барышня, присядьте, — предложил мне давешний грибник, указывая глазами на заваленный каким-то тряпьем стул, я, разумеется, отказалась, а затем спросила:

— А почему вы дали адрес сгоревшего дома?

— Как почему? Я ведь там прописан. Это ведь официальный мой адрес, для протокола.

— Мы спрашивали для себя, а не для протокола, чтобы вас быстрее найти в случае чего…

— Так вы же нашли!

В логичности данному аргументу не откажешь, поэтому я прекратила полемику, тем самым признав свое поражение.

Вскоре мы сидели в отделении и практически под диктовку Федора писали где, когда и при каких обстоятельствах пропали улики и была найдена красная куртка.

— Филиппов, у нас и без твоих красных курток дел по горло, — фыркнул один мужик, но потом просто вздохнул и вышел из помещения. Другие относились к нам более лояльно, понимая, что их бывший сотрудник просто хочет справедливого отмщения за смерть дочерей. Однако было видно, что наши рассказы никого особо не впечатляют, да еще и подкладывать показания пришлось задним числом — якобы мы их дали в тот же день, когда приезжала бригада на поляну за деревней, что тоже многих не радовало. Уж не знаю, за какие ниточки дергал Федор и какие взятки давал.

— Что там с камерами, Вить? — спросил Федор у молодого парня, сидящего в углу.

— Камеры только на въезде в Товарищево, это следующая деревня за вашей. Объект проезжал в 22:23, как он и говорил. Можешь сам посмотреть.

— Он один был?

— На камере видно, что он едет один.

— Но он мог обогнуть деревню и вернуться в то же место, где высадил Аллу?

— В теории-то мог. — Парень открыл карту и предложил нам посмотреть. — Только зачем? Дорога там хреновая, я знаю, ездил с тестем как-то, он садовый участок себе присматривал. Мы там едва не застряли. На машине Сафронова точно не проедешь.

— В тот день не было дождей, дороги сухие.

— Да ты сам проверь! Колдобины, рытвины, между Товарищево и Лемешово вашим вообще лес, ему надо было ехать дальше, до станции, там разворачиваться и ехать обратно уже по другой дороге. К рынку он бы подъехал в лучшем случае через час. Где гарантия, что она бы его ждала там?

— Может, они созвонились? — предположила я. — Или списались?

— Звонков не было в это время, это мы проверили. Телефон мы вам возвращали…

— Я открывал мессендежры, — сообщил Федор, — там нет сообщений от Аллы после двух часов дня. Ее поздравляли с днем рождения, кому-то она отвечала, а потом перестала.

— Ну, в десять вечера она еще была жива, это говорит и Сафронов, и свидетель на рынке.

— Можешь дать его координаты?

— Черт, Федор, нет, не могу… Люди делают свою работу.

— Я нисколько не сомневаюсь в вашей компетентности, но у вас руки связаны, двадцать пять дел на одного, думаешь, я не помню? А я бы быстренько…

— Нет, Федор, — стыдливо пряча лицо, ответил молодой мужчина. — Прости, не могу.

— А где мой паспорт? — донеслось из другого угла.

— Ты этого еще пьяным привез, — шепотом возмутился парень.

— Ну что поделать, такой контингент…

Я помогла Никите Сергеевичу отыскать свой паспорт в бумагах, после чего мы уехали.

— Тебя куда? — спросил Федор по дороге. — Посидишь у меня, пока я этого, хм, отвезу обратно?