Пожалуйста, не женись на мне...(СИ)

   Она, не отвечая, только пожала плечами, потому что и так было все предельно ясно, осторожно высвободила свою руку и открыла дверцу. Он донес чемодан до входной двери и быстро вернулся к машине, потом помахал ей рукой, она ответила ему тем же, подождала, пока он отъедет, несколько раз глубоко вздохнула, все еще боясь заплакать, еще немного постояла, потому что нельзя было идти к дочери с таким лицом. Наконец она решила, что готова, взяла чемодан в руку и уже готовилась открыть дверь, но та вдруг с неожиданной силой открылась сама, ударила по чемодану, который выскочил из руки и опустился ей на ногу.

   Было настолько больно, что она вскрикнула и закрыла лицо руками. Слезы полились, и она не могла остановить их. Она слышала, как мужчина, сначала чертыхнувшись, начал извиняться, затем, подхватив чемодан одной рукой, а другой приобняв Нину, помог ей добраться до лифта.Через пару минут она уже лежала на чьем-то чужом диване с мокрым холодным полотенцем на ноге. Однако пульсирующая боль была настолько сильной, что она, совершенно не содрогаясь, продолжала беззвучно плакать с закрытыми глазами.

   Мужчина принес еще одно мокрое полотенце и, подумав с сожалением, что по этой части у нее, должно быть, большой опыт, осторожно вытер ей лицо, но и это не помогло. Тогда он присел рядом и стал гладить ее волосы. Он почти шопотом просил женщину успокоиться, открыть глаза и посмотреть на него, говорил, что он врач, что с ее ногой будет все в порядке, что он знает, что у нее сильная боль, но это скоро пройдет.

   Наконец Нина услышала его слова, приоткрыла глаза и совсем близко увидела чужое лицо. Оно показалось ей таким добрым и все понимающим, что она сжала руку сидящего рядом мужчины, прижалась к ней и снова заплакала, только теперь она не знала из-за чего. Может, из-за встречи с Женькой Рудаковским, может, из-за своего одиночества, а, может, просто так, ведь бывают у женщин ненастные дни, когда слезы льются сами собой.

   А мужчина уже ничего не говорил, только гладил ее волосы, и от этого становилось еще горше на душе. Но вот слезы иссякли, и Нина успокоилась. Она отпустила его руку, села и осторожно пошевелила пальцами ноги. Боль почти утихла. Она, не поднимая глаз на уже стоящего рядом мужчину, извинилась за истерику, а он довольно горячо принялся ее уверять, что во всем случившемся видит только свою вину. Нина попросила принести сумку, нашла в ней телефон и позвонила дочери.

   -Только не смейся, - говорила она, - но я опять задержалась. Не спрашивай ни о чем, все потом расскажу. Я буду через...

   Она на минуту задумалась и посмотрела на мужчину, который почему-то не только не подумал отойти, пока она говорила, а, казалось, даже прислушивался к разговору.

   -Час, - сказал он еле слышно, - через час.

   -Я буду через час, - сказала она дочери уже твердо.

   -Ну вот и хорошо, - заговорил он, - ванна направо по коридору, приведете лицо в порядок, чаю попьем, познакомимся, расскажете, кто вас так расстроил, если захотите.

   -Ну это уж вряд ли, - проговорила Нина все еще смущенно и, слегка прихрамывая, отправилась в ванну.

   Сергей жил один уже девять лет, а в этой квартире - второй год. Жена, получившая вызов из Америки от каких-то дальних родственников, отбыла туда вместе с дочерью. Они расстались мирно, однако он довольно долго мучился, вспоминая ее язвительные извинения за то, что она, якобы, просто не видит больше его с собой рядом. Кого же она видела рядом с собой, так и осталось загадкой, как было непонятно и то, зачем нужна была эта язвительность, если жили они в браке мирно и о разводе даже не помышляли. Только потом он понял, что ей все же было стыдно бросать его под глупым выдуманным предлогом, а правды говорить не хотелось. Но, наверно, кто-то оказался умнее, удачливее, и Сергей сделал все так, как она хотела.

   Единственной болью при расставании была маленькая Инна, но он понимал, что с матерью ей будет лучше. После развода ему осталась однокомнатная квартира, но он отдал бы и ее, если бы жена захотела

   Первое время Сергей чувствовал себя ужасно, но работы было выше крыши, и постепенно все пришло в норму. Дочь подросла и освоила компьютер, и они довольно часто разговаривали обо всем и были счастливы, что есть друг у друга. Он был благодарен жене за то, что она не старалась разорвать эту тоненькую ниточку между ним и дочерью. Когда Сергей совместно с другом открыл небольшую частную клинику и она выжила в трудные времена, он понял, что находится на своем месте и жизнь налаживается.

   С женщинами было сложнее. Он так и не захотел жениться, хотя желающих видеть его своим мужем было немало. Чего-то не случилось такого, что произошло в прошлой жизни у него с женой, все было предсказуемо, и каждая хотела как можно скорее считать его своим. Он это прекрасно понимал, и при первых же признаках оказываемого давления рвал отношения. Так и дожил он до сорока двух лет жадным до женщин и одиноким в душе, никому не в радость, способным только на кратковременные отношения без всяких обязательств, и совершенно не ощущал желания изменить это.