Пожар

Пал Палыч идет складскими помещениями, огляды­ваясь по сторонам и постепенно замедляя шаг. Что-то на стеллажах привлекает его внимание. Знаменский рассмат­ривает фирменные наклейки; двигается дальше – и сно­ва приостанавливается, заинтересованный.

– Что вы тут делаете? – раздается голос.

– Ищу Наташу.

– Думаете, я упакована в коробку?

– Обвязаны бечевкой и запечатаны сургучом – все возможно! – подхватывает Пал Палыч. – В проходной мне дали понять, что на складе исключительно суровые порядки!

Девушка смеется.

– Вы заместитель заведующей?

– Скажете тоже! Просто когда самой нет, кто-то должен быть за старшую.

– А вы?

– Рядовая кладовщица. Зарабатываю тут стаж у тети Лены. Если вы по важному делу, то я не решаю.

– Да нет, я из милиции. Насчет… той драки.

– Ну прогремели мы! – веселится Наташа. – И что насчет драки?

– Честно говоря, Наташа, у наших сотрудников хва­тает работы. И негоже вызывать их попусту.

– Да, глупо получилось…

– Понимать это как розыгрыш? Из-за чего был скан­дал?

– Как в частушке: я любила – ты отбила. – Не утерпев, девушка прыскает.

– Расскажите мне, и покончим с этой ерундой, ладно?

– Ладно. Все равно все всё знают. Давайте только где-нибудь сядем, с утра на ногах. – Наташа ведет Пал Палыча за собой, по дороге он цепким взглядом охваты­вает тюки, ящики, коробки…

– Вот «место происшествия». – Наташа вводит его в конторку, приглашает сесть. – В общем, так… Есть у тети Лены приятельница. Тоже в возрасте, но помоложе. И жила она с одним… ездит тут такой шофер, Костенька. Ради него наряжаться стала как сумасшедшая… космети­ка, духи, даже аэробику пробовала. Умора!..

– Вы о Стольниковой?

– Ну да, о Дусе. А на днях Костя от нее раз – и смылся. Жуткая драма! – Девушка хихикает. – И вдруг вступило Дусе в голову, будто его тетя Лена переманила к себе. Прибежала с кулаками!.. В итоге у тетки фингал под глазом, сидит дома, примочки делает.

– Вы присутствовали при их ссоре?

– Нет, не присутствовала. Тетя Лена уже потом объяс­нила. Да еще отругала нас: человек не в себе, а вы милицию!

– Все ясно. Кто ж этот Костя? Есть отчего сходить с ума?

– Что вы! Пупсик надушенный!..

Автофургон Кости подъезжает к воротам склада. На противоположной стороне улицы стоит милицейская ма­шина. Костя мельком на нее косится и не придает значения.

На территории склада выскакивает из кабины и орет:

– Где Увариха?

За спиной у него вырастает человек в штатском:

– Вы кто, товарищ?

– Я? Шофер… груз привез…

– Позвольте ваши документы…

И вот Костя уже сидит против Пал Палыча в контор­ке склада.

– Товарищ следователь, вы внимательно на меня по­смотрите, какой я!

– Смотрю. Неотразимый.

– Талант у меня! Я этих баб пудами ем!

– Вместе с кошельками?

– Да они сами!.. Я на своем грузовозе всегда зашибу на жизнь. И комната, между прочим, хорошая, в ихних квартирах не нуждаюсь. Но вы понимаете – холостой. Это кошмар, даю слово!

– Бедняга.

– Ага. Бабы не знают, чем друг у друга отбить. Одних пиджаков кожаных надарили девять ли, десять – не упом­ню! Не брать, скажете? Да чего не брать, раз им хочется?

– Действительно, зачем обижать людей?.. А если мы выясним, что источником подарков было хищение?

– Хищение?! Товарищ следователь, я пользуюсь, но не вникаю. Мое дело сторона! Полнейшая сторона!

На складе инвентаризация. Среди беготни и тревоги Томилин листает ведомость. Рядом с ним тот сотрудник БХСС, что остановил Костю, и Уварова с запудренным синяком на скуле.

– Теперь, будьте любезны, предъявите болгарские дубленки, – адресуется к ней Томилин.

– Что вы! – подает голос из-за ее спины Наташа. – Их еще в июне отгрузили!

– Не тебя спрашивают! – зло цыкает на нее Уварова и, обратившись к Томилину, сладко улыбается: – Она путает, никаких дубленок не было. С самого начала посту­пила пересортица. Руки не дошли с ней разобраться.

– Вовсе я не путаю! – упрямо встревает Наташа.

– Вы кладовщица в этих секциях?

– Ну да!

– Были дубленки?

– Были! А потом вместо них привезли кожанки на синтетическом меху!

– Как вы думаете, кто лучше помнит – сопливая девчонка или я?

– Не надо спорить, – ответно улыбается Уваровой Томилин. – Принесите приходно-расходные документы по этой секции за два месяца, и мы уточним.

Уварова делает несколько шагов и, обернувшись, зовет:

– Наташка!

– Простите, она мне нужна, – мило извиняется То­милин: надо помешать Уваровой «вразумить» девушку.

– Не пойму, в чем дело… – хмурится Наташа. – А вы?

– Кожанки, – Томилин кивает на тюки, возле кото­рых стоит, – позаимствованы со склада, который сгорел. Ну а дубленки были, очевидно, пущены «налево».

– И тетя Лена?! Какая мерзость!.. – Наташа готова расплакаться.

Сотрудник БХСС, посланный Томилиным, приотк­рывает дверь конторки:

– Пал Палыч, на минутку.

Знаменский выходит и, возвратясь, заговаривает с Костей построже:

– Товарищ Бугаев, вы – свидетель, к которому юри­дических претензий пока нет. При честном ответе на следующий вопрос останетесь, видимо, в свидетелях. При нечестном – можете попасть в соучастники пре­ступления.

– – Я – соучастник?! Да никогда! Зачем мне, подумайте?!

– Повторяю, ответ будет решающим для вашей судьбы!