Пожар

– Я ничего такого не знаю, не слышал и не могу ответить…

– Вопрос сам по себе простой. Но вам полезно по­нять, как я к нему пришел. Следите за ходом мысли. Есть два склада промтоваров. На одном командует Стольникова, на другом Уварова. Вашу машину автотрест прикре­пил к обеим базам. Со Стольниковой у вас близкие отношения, с Уваровой дружеские. Все верно?

– Разве я скрываю?..

– Теперь допустим, возникла надобность перебросить что-то с одного склада на другой. Станут женщины ло­вить грузовик на улице? Нет, конечно. Обратятся к свое­му человеку: к вам.

– Н-не помню, надо путевые листы проверить… – ерзает Костя.

– Базы разных ведомств, товарищ Бугаев! Между ними не должно быть перебросок. Если же были, то не по путевым листам – по личной просьбе.

– Товарищ следователь, всех ездок в голове не удер­жишь…

– Не виляйте. Итак, ответ для протокола: производи­лись какие-либо перевозки между складами Стольниковой и Уваровой?

– Во ситуация!.. – Костю терзают сомнения. – Что ты будешь делать?! Не знаю прям, что сказать!..

– Скажите правду.

– Ох, товарищ следователь! Оно ведь как? Раз ты на колесах, всегда кто-то чего-то просит… Костенька, отве­зи, Костенька, пожалуйста, чего тебе стоит…

– Записываю: факты перевозок между базами имели место…

– Имели… Пропади они пропадом, эти бабы!..

Прощально оглядывая останки склада, стоит на краю пепелища сторож. Потом поворачивается к нему спиной и шагает прочь. Останавливается возле дорожного стол­бика с указателем «База ГлавУРСа». Покачав головой, отдирает жестяную стрелку-табличку и забрасывает на обочину.

В кабинете следственного изолятора тесновато. Здесь Пал Палыч, Стольникова, Уварова и Томилин.

– В связи с противоречиями в показаниях между вами проводится очная ставка, – объявляет Пал Палыч. – Вопрос первый: что у вас общего со Стольниковой? – обращается он к Уваровой.

– Ну… знакомы. На курсах квалификации рядом си­дели.

– Какие впоследствии были отношения? Имею в виду – деловые.

– Откуда деловые? – недоумевает Уварова. – Товар получаем из разных мест. Реализуем каждая через свои магазины. Все порознь.

– Так ли это? – дает Пал Палыч слово Стольниковой.

– Конечно нет! Года два уже друг друга выручали. У нее ревизоры в одни сроки, у меня в другие. Она первая попросила: подбрось закрыть недостачу. Потом у меня обуви не хватило, я у нее заняла, отделалась пересорти­цей. И пошло… Она своим товаром мои недостачи покры­вает. А время придет – мой товар к ней едет, и у нее тоже получается все в порядке… В общем, как начали, Пал Палыч… уже ревизии не боишься… А глаза разгораются…

– По-прежнему отрицаете? – задает следователь воп­рос Уваровой.

Уварова отвечает после короткого молчания:

– Может, я когда и пожалела, выручила. В том статьи нет. А зачем мне ее-то было? Своего всегда хватало!

– Позвольте реплику, Пал Палыч? – сердясь, гово­рит Томилин. – «Ты мне – я тебе», «мое – твое». Да разве оно ваше?! Вы забыли такие слова: «народное дос­тояние»? Они, видите ли, «занимали» и «выручали». Мыс­ли нет, что происходило хищение!.. Извините, Пал Па­лыч, не вытерпел!

– Не за что, правы. Итак, Стольникова, не случись пожара – вскрылась бы недостача?

– Если б Ленка моего… то есть народного, – смешав­шись, поправляется она, – не вернула… и не подбросила от себя, что обещала…

Знаменский вопросительно оборачивается к Уваровой.

– Сказать все можно! – притворно негодует та. – Тут следствие! Факты нужны!

– Факты есть. Вот Томилин пригляделся повнимательней: маркировку на ящиках сверил, даты поступле­ния. И обнаружил у вас многое со склада Стольниковой. Это раз. Второе: эксперты, что работали на пожарище, недосчитались именно этих товаров. Третье: Константин Бугаев признал, что возил грузы со склада на склад. Достаточно?

Уваровой достаточно – молчит, нервно сплетая и расплетая пальцы.

– А теперь, Стольникова, объясните вкратце причи­ну вашей ссоры.

– Когда вы сказали о поджоге, я сразу поняла – только она! Вторую такую злыдню поискать! – Хотя жен­щина, естественно, повторяет уже говоренное прежде, но опять волнуется до слез.

– Почему она? – призывает ее к точности Пал Палыч.

– Набрала целых две машины чего подороже и дер­жит! А у нас ревизия на носу. Звоню: вези, мол, пора. Ладно, говорит, заскочу к концу дня, условимся… Мы с Женей сидим, пьем чай, является. Что вы, говорит, девочки, тревожитесь, завтра все пришлю! И зачем-то рысцой на склад. Посмотрю, говорит, что у вас есть. Сейчас-то я соображаю зачем! А тогда подумала – вот завистная!..

– В руках Уварова что-то несла?

– Сумку… такую полухозяйственную, на молнии. Мне бы глаз не спускать, да разве придет в голову?! Я во дворе тогда стояла, но видела – везде она совалась! И в тот угол тоже!

– Все врет! Все врет! – вскрикивает Уварова.

– И больше ничего не скажете?

– Ни-че-го!

Пал Палыч поочередно придвигает женщинам прото­кол:

– Распишитесь… Распишитесь… Николай Александ­рович, прошу прислать конвой за Стольниковой, – про­сит он Томилина.

– Хорошо. Я пойду, если не нужен.

Знаменский кивает. Томилин выходит. Спустя короткое время появляется конвойный. Стольникова поднимается.