Пожар любви

– Как это, черт возьми, ты сумел заставить монахиню встать на твою сторону?

Взгляд Чарли стал более проницательным. Ему не нравились такие вопросы.

– А откуда ты знаешь, кто она?

– Священник в Блю-Крик оказался весьма словоохотливым. Если бы не он, я бы до сих пор считал ее проституткой. Хотя в ее глазах было нечто странное, когда она лежала в той большой кровати. Она заставила меня подумать, что... – полицейский с неопределенной гримасой на лице задумался о чем-то еще.

– Послушай, я взял эту девушку с собой только потому, что не могу оставить ее здесь одну. Ты же ее видел. Одна она и дня не проживет. А в остальном она не имеет ко мне никакого отношения.

– Значит, ради нее самой, да? В это верится с трудом. А какая в этом выгода для тебя, Колтрейн? Кто она на самом деле? Богатая наследница? Задумал получить за нее выкуп?

– Ты меня совсем не знаешь. Ты ничего не знаешь обо мне. При первой же возможности я оставлю тебя где угодно. И мне совсем не хотелось бы встретиться с тобой в этой жизни еще раз. Но, если я когда-нибудь узнаю, что ты тронул ее хоть пальцем... – Чарли кивком указал на ручей. – Я приеду за тобой и тогда посмотрим, кто и за что будет платить своей жизнью.

– Ты никогда не избавишься от меня, Колтрейн. До конца твоих дней я буду рядом, позади тебя на шаг, может быть, на два. И в один прекрасный день ты увидишь меня перед собой. Я буду ждать, чтобы, наконец, на чем-нибудь тебя подловить.

Чарли нисколько не сомневался в намерениях рейнджера. Правда жизни состоит в том, что с возрастом даже опытные люди теряют свои лучшие качества. Еще несколько лет он сможет убегать, но в конце концов его обязательно поймают. И если не этот человек, то другой. Наверное, самой судьбой ему предначертано качаться в петле. Отчим частенько говорил ему то же самое. И вот теперь выходило так, что, по крайней мере в одном, этот бездарный мерзавец оказался прав.

Анжелина оставалась у ручья, пока Колтрейн не спустился за ней. До нее доносились обрывки разговора обоих мужчин, но на этот раз ей не удалось расслышать, о чем шла речь.

Когда Чарли подошел к ней сзади, она по резкому скрипу сапог по речной гальке поняла, что на душе у него тяжело. Она чувствовала себя так же.

– Пора ехать, сестра. Я уже погрузил рейнджера на волокушу. Поедем медленно, чтобы его не очень трясло. Мы уже сегодня обязательно доберемся до городка или до какого-нибудь жилья.

– Я не хочу оставлять его одного. Чарли вздохнул:

– Я понимаю. Но не вижу другого выхода. Как только он поправится – снова станет нас преследовать. Нам нужно побыстрее отсюда убраться.

Анжелина нахмурилась и повернулась к нему лицом.

– Рейнджерам запрещено пересекать границу.

– Разве вы не слышали, что он сказал? Он взял отпуск, бросил все дела только для того, чтобы поймать меня. У меня такое предчувствие, что на этот раз он плюнет на все служебные правила рейнджеров.

Анжелина пробормотала нечто такое непристойное, от чего у Чарли глаза полезли на лоб, а рот исказила причудливая гримаса.

– Ну, милая моя, где же вы такому научились? Вы меня просто шокировали.

– Заткнитесь. Все это мне совершенно не нравится. Нисколько.

От ее резких слов Чарли мгновенно отрезвел.

– А вы думаете мне самому нравится, чтобы мой конь тащил за собой этого полицейского, который только и мечтает меня повесить? Может, вам пора перестать препираться со мной насчет того, оставлять его где-нибудь или нет. Возможно, у меня притупились чувства, но я все еще знаю, как надо защищать себя, да и вас, если вы только позволите мне это делать.

Анжелина ответила не сразу. Ее охватили усталость и уныние. И хотя на ее состоянии несомненно сказался и недостаток сна прошлой ночью, она все же не могла понять причину нараставшего в ней отчаяния. Она не испытывала такой печали с того времени, когда ее держали взаперти накануне свадьбы.

Откровения о Чарли, услышанные прошлой ночью, тяжким грузом легли ей на сердце. Ей никогда не нравилась неопределенность в чувствах. Анжелина относилась к женщинам того типа, которые планируют свою жизнь. И каждый раз, когда намеченное шло вкривь и вкось, когда она теряла контроль над событиями, ей казалось, что весь ее мир пошатнулся. А может быть, все это происходило из-за их постоянных столкновений с Чарли, хотя она понимала, что он изо всех сил старался сделать так, чтобы им обоим повезло. Но, до тех пор, пока ее жизнь не войдет в привычное, доступное ее пониманию русло, она на каждом шагу будет ощущать нарастающее предчувствие катастрофы.

Анжелина медленно пошла вверх по склону к лошадям и к своему пациенту.

– Наверное, вы правы, Чарли, нам, скорее всего, придется его оставить. И все же это противоречит всему, чему меня учили.

– Я знаю. Извините меня.