Пожар Саниры

– Надо попробовать, – наконец сказал он.

– Что?! – возмутился Нимата. В темноте он не мог разглядеть ничего из того, что делал Санира. – Я спросил, неужели ты хочешь со мной поболтать, и ты сказал, что надо попробовать? Ты опять бредишь?

– Попробовать? Я что-то нащупал в камне. Хочу попытаться его разбить.

Поднимать такую тяжесть перетянутыми за спиной, онемевшими руками оказалось невероятно сложно. Даже просто ухватить лепесток за край не получалось – он выпадал из пальцев, едва приподнявшись над землёй.

В конце концов, вымотавшись, изодрав кожу на подушечках пальцев, Санира сумел грохнуть камень о другой, такой же. Звук получился звонкий, цельный. Конечно, от плит – ни от той, что он держал в руках, ни от той, что лежала на земле, – не откололось ни крошки.

– Есть? – тут же спросил из темноты Нимата.

– Нужно сильнее, – раздражённо ответил Санира, – только я не могу поднять этот булыжник достаточно высоко.

Он вновь завозился, едва не свалившись набок. Камень съехал в сторону, потерявшись где-то за спиной.

Санира придвинулся вплотную к алтарю. И именно теперь, упираясь обеими ладонями об один из лепестков, он на самом деле почувствовал внутри неравномерность, самую настоящую неровность.

Осторожно, чтобы не спугнуть это ощущение, Санира приподнял плиту, чуть-чуть, всего на палец или два, и несильно стукнул ею о жертвенник.

Раздался треск, будто нога наступила на сброшенную змеёй кожу. Камень развалился на две части.

Волна радости ударила в Саниру, и казалось, приподняла его.

Юноша потрогал пальцем край одного из обломков. Острый. Не лезвие ножа, конечно, но достаточно острый.

– Всё, держу! – крикнул он. – Режем!

Из непроглядной темноты донеслись отзвуки суетливых движений. Нимата подкатился по полу к Санире, наткнулся на его ноги и стал, извиваясь, ползти на спине.

– Тут корыто! Не сдвинешь!

– Сейчас!

Санира приподнялся насколько мог и просто упал на Нимату сверху. Под руками оказался локоть товарища. Несколько раз сдвинувшись, юноша добрался до связанных кистей и принялся неловкими движениями, постоянно опасаясь того, что осколок выскользнет из пальцев, резать верёвки.

– Не шевелись! – крикнул он, когда друг, то ли пытаясь помочь ему, то ли отстраняясь от царапнувшего кожу лезвия, едва не выбил из рук камень.

Нимата послушно замер.

Первую нить пришлось кромсать долго. Несколько раз скол стёсывал кожу на запястьях, и каждый раз при этом Нимата шипел.

Наконец натянутая верёвка лопнула. Нимата попытался двинуть руками, но оказалось, что петли всё ещё держат.

Санира, раня пальцы себе и нанося порез за порезом другу, пересёк ещё одну, и на этот раз узлы поползли по кистям. Нимата шевельнулся и засипел, стиснув зубы.

– Больно! Руки затекли!

Его кисти больше ничто не удерживало вместе. Нимата задвигался, разминая онемевшие суставы.

– Ну наконец-то! – облегчённо пробурчал он.

– Теперь разрежь мою верёвку! – ликуя, возопил Санира.

2

Заброшенный дом глинокопов

В полной темноте воцарилась тишина без единого звука.

– Ты рассказал, почему лиходей именно я, – после небольшой паузы медленно произнёс Нимата. – И теперь ты, оставаясь связанным, освободил мои руки и вложил в них тяжёлый камень с острым краем?

– И что? – спросил Санира. – Не отлынивай, режь!

– Ты точно дурак! – бросил Нимата и стал ощупывать его кисти.

Верёвки натянулись; острый край камня заходил по ним туда-сюда. Без пут на руках резать оказалось намного легче.

В полной темноте своеобразный нож раз за разом задевал кожу на запястьях Саниры, и вскоре на пальцы скользнула капля тёплой липкой крови.

– Я так без руки останусь! Осторожней!

Нимата немного отклонил камень в сторону.

Наконец с одной верёвкой было покончено.

– А твоя история про оленя всё-таки привела хоть к чему-то – от нас отстали! – вдруг сказал Нимата. Было непонятно, смеётся он или говорит всерьёз. – А как получилось, что ты оказался здесь, в глиняном карьере?

Санира вздохнул.

– Я боюсь за Варами. Очень боюсь. Я хотел её спасти, предупредить лесных о походе на них, но, как видишь, не дошёл.

Несколько мгновений Нимата продолжал резать верёвку в молчании. Потом проворчал:

– Ты немыслимый дурак! Просто невиданный! Застать дикарей врасплох в Лесу невозможно. Они будут знать о нашем отряде, едва только первый воин войдёт в чащу. Ты об этом подумал?

Санира замер.

– Дожидаться наших воинов в слабо защищённой деревне лесные не будут. И уж тем более вступать там в бой. Если отряд Города окажется маленьким, его истребят по одному в Лесу. Если большим, ещё ночью покинут свою деревню с женщинами и детьми. И, конечно, унесут весь скарб и отгонят скот. Это-то ты понимаешь?

Санира угрюмо молчал.

– Твоей Варами ничего не угрожает! Переждёт в Лесу, пока Гарола будет кричать на весь мир, что одержал великую победу. А через несколько дней вернётся вместе с остальными дикарями на то же место и заживёт как жила…

Вторая верёвка лопнула, Санира развёл руки в разные стороны. Путы легко свалились на пол.