Пожар Саниры

Кто-то взял главу дома под руки, кто-то зашептал ей на ухо успокаивающие слова, кто-то поднял перед ней факел, и она поддалась, сделала было несколько шагов, да тут к носилкам прорвалась новая женская фигура, упала на мертвеца, завопила.

– Лакути, не надо, не надо, – растерянно забормотал Нимата, протягивая руки, чтобы помочь девушке встать. Та неожиданно зло оттолкнула его.

– Это всё ты! – заорала она. – Ты!

Зунати, причитая и всхлипывая, подошла к девушке, помогла подняться, обняла.

Горожане замерли. Гарола оглянулся на жриц: те тоже как заворожённые смотрели на двух женщин.

Продолжая стенать, обнявшись, Зунати и Лакути медленно двинулись прочь.

На их пути оказалась Фебути, которая, конечно, не могла угнаться за внучкой и приковыляла только сейчас. Санира на миг испугался, что старуха вновь станет лупить девушку палкой, но Фебути лишь подошла к Лакути и Зунати и стала говорить что-то сочувствующим тоном.

– Лесные? – решительно спросила Наистарейшая, вновь поворачиваясь к Гароле.

Вождь Города пожал плечами.

– Нет, это не лесные! – порывисто сказал Санира и в то же мгновение похолодел от того, что натворил.

Заговорить с Наистарейшей! С Наистарейшей! Да ещё и когда она к тебе не обращается! Встрять в её разговор со старшим воином Города!

Санира почувствовал, как ослабели ноги, как задрожали пальцы, как лоб покрылся испариной. Все головы были повёрнуты к нему, все глаза смотрели на него. Хоть бы сейчас кто-нибудь из сострадания воткнул ему в сердце копьё! Или милостивая земля поглотила без остатка!

Субеди, казалось, не была поражена так же сильно. Раздражена, но не более того. Её взгляд вперился в наглеца, потом скользнул по Нимате и вновь перескочил на этого не прошедшего обряд подлётка.

В другое время Наистарейшая, конечно, не стерпела бы подобной выходки. Однако умертвили человека, и это требовало расспрашивать хоть ветер, хоть воду, хоть огонь, говорить со зверьком в поле и слушать лишённых ещё своих богинь юнцов – что угодно, лишь бы изловить лиходея. Ибо даже безмолвный камень, будь на то воля сестёр-богинь, сможет поведать свою историю…

– Приказываю вам рассказать всё, что вы видели! – сурово бросила Наистарейшая.

Повисла тишина. Санира не мог выговорить ни слова. Нимата взглянул на него и начал:

– Там были костры, располагавшиеся как завитки бога-Змея…

Говорил только он. Санира так и не сумел взять себя в руки. Нимата рассказал всё – о мешковине, обёрнутой вокруг тела, о ленточках, украшавших мёртвого, о четырёх живых гадюках, по одной на каждой руке и ноге…

Гарола, качая головой, осмотрел ленты, завязанные на кистях и лодыжках Радиги.

Когда из заплечного мешочка Ниматы появилось покрывало с рисунком змеи, Субеди невольно взглянула на Цукеги, у которой церемониальную одежду украшали схожие изображения. Потом пригляделась и поражённо воскликнула:

– Это ведь…

Она не договорила, но всем и так было ясно, что это её головное покрывало.

– Мы должны расспросить богинь! – проговорила Наистарейшая, оглядываясь на собравшихся людей. – Идите спать! Завтра в это же время мы будем знать имя лиходея.

Цукеги тронула за руку человека, который держал перед ними факел, и тот пошёл впереди, освещая жрицам путь.

Воины вытащили медные ножи и несколькими точными движениями пересекли полосы мешковины, которыми был прикручен к копьям мертвец.

– Ты впереди, – сказал один из стражников своему товарищу.

Они подхватили окоченевшее тело и понесли вверх по улице. На земле остались скрещённые охотничьи копья и обрывки ткани.

Большая часть народа пошла следом. Несколько человек задержалось было, чтобы порасспросить юношей, нашедших мертвеца, но Гарола взял у кого-то из оставшихся факел и помахал им в воздухе:

– Идите! Идите!

Любопытствующие, вздыхая и тихо переговариваясь, растворились в темноте.

– Вы всё рассказали? – спросил старший стражник, когда они остались одни.

Он без тени стеснения наклонил факел вперёд, чтобы лучше видеть лица друзей.

Санира и Нимата переглянулись. Потом кивнули – один уверенно, другой с колебанием.

– Зачем вы туда пошли? – после недолгого молчания спросил старший воин.

– Камнеломы сказали, что там можно найти голубоватый кремень.

Стражник не шевельнулся. Он молча смотрел на юношей, и те поёжились под его взглядом.

Потом воин вытянул вперёд свободную руку. На его ладони в неверном свете факела стал виден пропитанный кровью небольшой клочок полотна.

– Знаете, что это? – ровным голосом спросил стражник, переводя взгляд с одного лица на другое.

Друзья покачали головами.

– Я достал эту тряпку из раны Радиги. Она была внутри черепа.

Санира отшатнулся. Нимата, охнув, тоже отступил на шаг.

На кусочке ткани, сливаясь цветом с пропитавшей его кровью, проступал рисунок змеи – волнистая линия.

– Это вы сделали?

Санира замотал головой, не в силах выдавить из себя ни звука.

– Нет! – сдавленно пискнул Нимата.

Гарола несколько мгновений смотрел на них. Потом не терпящим возражений тоном сказал:

– Идём к моему костру. Расскажете всё ещё раз.

День пятый

1

Заброшенный глиняный карьер