Пожар сердец

Он повернулся к двери, но она бессознательно ухватилась за его рукав, хотя, спохватившись, тут же отдернула руку.

— Ты… ты уже уходишь? То есть, ты уходишь в свой… в свой трейлер?

— Нет. Остаток дня я планировал провести с тобой, поэтому побыстрее принимай душ и натягивай джинсы. Через двадцать минут я зайду за тобой.

Аннетт не сумела сдержаться — ее лицо просияло, розовые губы разомкнулись в довольной улыбке. Саймон долгую секунду пристально смотрел на нее, потом чуть слышно прошептал:

— У тебя очень выразительные глаза.

Она поспешно опустила длинные, загнутые ресницы и покраснела, как школьница, которой впервые сделали комплимент.

…Когда он вернулся за ней и они сели в машину, выяснилось, что Саймон решил показать ей место съемок.

Полчаса они ехали по узкой, ухабистой дороге, оставив далеко позади последние городские улицы, и остановились в небольшом ущелье. Вокруг были горы. Их вершины уходили куда-то в сверкающее голубизной небо, по которому величественно плыли белые перистые облака. С одной стороны горы расступались, образуя естественный спуск к океану, разбивающемуся об их каменные подножия пенистыми брызгами.

Саймон помог Аннетт выйти из машины, и она, опираясь на его крепкую ладонь, с любопытством огляделась. В заросших кустарником горах пряталось маленькое, заброшенное селение — несколько каменных домов с пустыми глазницами окон и старая испанская церквушка. Она стояла на горе, изрезанной временем и силами природы наподобие лестницы, замшелые стены храма были полуразрушены, в воздухе витал дух таинственности и запустения.

— Люди покинули селение в прошлом веке, когда иссякло кормившее их месторождение руды, — объяснил Саймон; орлиный взгляд его черных глаз был устремлен куда-то вдаль. — С тех пор сюда забредали только случайные туристы, а теперь, как видишь, еще и мы.

— Ты снимаешь костюмированный фильм? — простодушно спросила Аннетт, думая, что эти памятники старины больше всего подходят для такой цели.

Но Саймон от души расхохотался и с деланной обидой покачал головой.

— Я что, похож на человека, который занимается халтурой? Отсюда вывод — ты не видела ни одного моего фильма.

— Нет, видела! Я смотрела все твои работы, — начала оправдываться Аннетт, чувствуя себя полной идиоткой. — Я просто подумала, может быть, ты решил сменить стиль… или еще что-нибудь в этом роде.

Уже не слушая ее, Саймон взял девушку за руку — его длинные крепкие пальцы сплелись с ее тонкими пальчиками — и повел ее к развалинам церкви, шпиль которой даже через несколько веков горделиво упирался в самое небо.

— Сейчас я снимаю психологический триллер, — объяснил он, глядя на церковь, возвышавшуюся на природном постаменте из острых каменных глыб. — Мне показалось, что отвергнутый обществом герой должен скрываться именно в таком месте. Здесь все дышит какой-то мрачной напряженностью, неизбежностью… в общем, то, что надо. Мы уже отсняли студийные сцены и сцены в городе, осталась лишь работа в горах.

— Пока ты забирал меня из Англии, вы, наверное, сильно отстали от графика? — осмелилась Аннетт, почему-то чувствуя себя виноватой.

— Не так сильно, как ты думаешь. Конечно, с этим были трудности, но мы ускорили темп работы, и теперь все наладилось.

— Я отняла у тебя столько времени — твоим людям пришлось изрядно потрудиться, — вздохнула Аннетт, обращаясь больше к самой себе.

— Да, за последний месяц они поголовно начали страдать истощением сил, — с ноткой цинизма в голосе подтвердил Саймон.

— Но только не Патриция Синклер! — не выдержала Аннетт. — К ней ты относишься не так, как к остальным… то есть… я хочу сказать, ее ты ценишь больше других, — поправилась она, испугавшись, что своим страстным восклицанием выдала неприязнь к рыжеволосой красавице.

— Она чертовски талантливая актриса. — Он пожал плечами. — И чертовски умна. В ней нет глупости, которая так раздражает меня в других.

Он имеет в виду меня, подумала Аннетт, опуская голову и шагая вслед за Саймоном по дорожке к океану.

Спустя минуту они вышли на пляж, и она увидела длинную вереницу трейлеров. Саймон подошел к одному из этих мини-домов со всеми удобствами и открыл ключом дверь.

— Проходи. Это мое убежище, — усмехнулся он, пропуская вперед Аннетт. — Здесь я ем, сплю и пытаюсь хотя бы на время отгородиться от проблем. Увы, безрезультатно.

Она обвела взглядом просторное, заполненное всем необходимым для жизни помещение, отчетливо осознавая, что каждый вечер после съемок он будет возвращаться в это уединенное место, а ее вместе с остальными будет забирать автобус и увозить в тот дурацкий отель.

Интересно, Патриция приходит к нему… на ночь? — подумала Аннетт, глядя на большую кровать в дальнем конце комнаты. Ее сердце пронзила острая боль, и она до крови закусила губу, поймав себя на мысли, что ей до отвращения неприятно об этом думать.

— Хочешь кофе? — спросил он, и Аннетт, выдавив вежливую улыбку, отрицательно покачала головой.

— Нет, спасибо. Может, отвезешь меня в отель — не хотелось бы надоедать тебе своим присутствием, поскольку, — она издала вынужденный смешок, — я на территории твоих личных владений.