Пожарная застава квартала Одэнматё

— А, — поморщился старик Такэдзо, — а вот и начальство. Что ж, полагаю, на этом и пришел конец нашим шалостям.

Мы поднялись. Наши лучники общими усилиями согнали со стены почти всех, и мы дошли до рогаток, почти ничем не рискуя, где встретили командира воинов, ввязавшегося в это сражение. Его пехотинцы в лаковых доспехах уже пересекли ров и ползли вверх по камням вала, напоминая черных скорпионов.

— Ваше безрассудство превосходит только ваша отвага, — поклонился он нам. — Но благодарю вас, вы воодушевили нас всех после ночных тревог. Для меня честь быть знакомым с вами.

— Ах, оставьте, — отмахнулся старик Такэдзо. — Мы не сделали ничего важного.

— Я так не думаю, — возразил тот. — Но прошу простить, мне нужно идти на приступ.

— Не смеем вас задерживать. — И мы все вежливо ему поклонились вслед за Такэдзо.

Последующие дни оказались насыщенными пирами, всяк норовил зазвать нас откушать, как-то угостить. Господина Садовника даже пригласили в палатку старших военачальников, где милостиво пожурили за безрассудство и снисходительно одобрили его выбор блюд и передали с ним слова одобрения для Такэдзо лично.

А еще через несколько дней к нам подошел человек и представился как Юи Сосэцу.

Глава 12. Сто голов. Сказание о том, что не всякое состязание любезно очевидцам.

Он был тогда средних лет, за поясом у него была впечатляющая пара мечей, на теле панцирь. Слуга шел за ним и нес шлем и лук с колчаном, полным стрел. Рядом с ним я выглядел и был нищим. А он был снаряжен подобно герою военных сказаний.

На его одежде и снаряжении не было гербов, хотя нижнее кимоно было украшено с претензией на родовитость, узором с веерами.

— Господа, — представился он. — Мое имя Сосэцу из рода Юи, мой род сейчас незначителен, но восходит к герою сражения на реке Минато, верного императору Кусуноки Масасигэ.

Лица моих спутников при этих словах заметно поскучнели.

— Я учился в додзё замка Сумпу воинским искусствам, — продолжил Юи. — Как только я услышал об этой войне, я сразу поспешил сюда, чтобы в бою вернуть моей семье военную славу.

— Весьма похвальное стремление, — ровно отозвался господин Садовник.

— Могу ли я надеяться присоединиться к вашей славной дружине? — отважно спросил Юи.

— К сожалению, это не в моих силах, — вежливо отозвался господин Садовник. — Ставка не дала разрешения на набор сторонних людей на эту войну, полагаю, затраты на поход тоже останутся личным делом участвующих домов. Я сожалею. А эти господа — мои гости. Из каких, вы говорили, мест происходит ваш род?

Юи как-то слишком смутился и со словами извинения нас покинул.

— А этот Юи далеко пойдет, — хмыкнул старик Такэдзо, глядя, как тот уходит. — Если его раньше не остановят.

— Кусуноки Масасигэ, — проговорил господин Садовник. — Неужели ему непонятно, что в его ситуации лучше не упоминать об этом родстве? Сам Кусуноки и его брат, его сын и его племянник — все сражались против предыдущего сёгуната.

— И им всем пришлось покончить с собой, потому что все они потерпели поражение, — пробурчал Такэдзо в основном для меня. — И конечно, у этого знакомства тонкий привкус измены.

Мы помолчали.

— Надеюсь, — буркнул Такэдзо, — он не придумал себе это родство для оправдания своего безродного детства... Бывал я в том додзё в Сумпу. Чтобы их не закрыли, там за плату учат всех подряд: детей ронинов, и зажиточных крестьян, и даже торговцев. Наш знакомый точно из таких. Уверен, со счетами он обращается не менее ловко, чем с мечом. Мечи у него славные, отличная дорогая работа.

— В прошлом году Ставка запретила заморскую торговлю оружием, — негромко упомянул господин Садовник. — Многие торговцы уже разорились. Похоже, теперь они ищут места в воинских домах. Но дорога им только в ронины или разбойники…

— Посмотрим, — отозвался Такэдзо, задумчиво глядя вслед Юи.

Во второй раз я увидел Юи через несколько дней.

Дух у осаждающего войска вновь упал.

Осада затягивалась. Расстройство живота поражало все большее количество славных воинов.

Мы с Такэдзо обедали чем могли под навесом в той же придорожной корчме, когда Юи молча приблизился к нам и встал на колени снаружи.

— Господин, — произнес Юи. — Я никогда не встречал вас лично и потому не мог вас узнать. Я столько слышал о вашем искусстве! Прошу вас взять меня в ученики. Я буду вам полезен.

Он говорил смиренно, но не удержал косого взгляда на меня, и несказанное сразу стало ясно. Если он тут, то почему не я тоже?

Такэдзо вздохнул, положил палочки для еды рядом с миской жидкой похлебки, которой обедал в этот скудный день.

— Откуда ты родом? — спросил старик. — Откуда ты родом на самом деле?

— Моя семья родом из Овари, — смущенно произнес Юи. — Но мы перебрались сначала в Эдо, потом в Сумпу.

— Хм, — усмехнулся Такэдзо. — Земляки, значит... Чем занимается твоя семья?

— До прошлого года мы торговали оружием с Китаем и Кореей. Мы процветали. Но в прошлом году Ставка издала приказ о запрете на заморскую торговлю оружием. Мы разорены.

— И теперь ты желаешь совершенствоваться в моем искусстве?