Пожарный

К ним шел Ник: голова охвачена огнем, глаза – яркие угли, руки ощетинились горящими когтями, и шлейф черного дыма позади.

6

Людское море расступалось перед Моисеем в огненной мантии. Теперь он уже сверкал не так страшно. Голубой венец над его головой угасал, меняя оттенки – изумрудный, бледно-желтый, – и наконец исчез облаком белого дыма. Однако глаза по-прежнему полыхали горячими углями.

– Идем, – сказал Пожарный. – Нафа офередь. – Шипящие звуки сопровождались брызгами крови с разбитых губ.

Харпер и Алли подхватили Пожарного с двух сторон и подняли на ноги. Он не мог ни стоять ровно, ни идти, так что сразу начал заваливаться вперед. Харпер и Алли удержали его, и он обнял их за плечи.

– Давайте за Ником, – сказал Пожарный. – Он напугал их. Они его боятфа даже больфе меня.

Однако он успел сделать с помощью Харпер и Алли всего два шага, когда послышался вой автомобильной сирены, громоподобный «врум-врум», который будто пронзил Харпер грудь. Она застыла и, оглядевшись по сторонам, уставилась на дорогу, сбегающую по гребню холма.

Две фары, ярко-голубые ксеноновые фары, вспыхнули ледяным взглядом над громадным снежным плугом.

Фары осветили человека, стоявшего в восьми футах от грузовика – человека в грязном свитере с северными оленями. От петли на его шее волокнистый шпагат тянулся к решетке за плугом. Руки человека были связаны за спиной. В свете фар легкие седые пряди казались стальными нитями.

Свет фар озарил и Марка Маззучелли, который был ярдах в пятидесяти. Мазз шагал посреди грунтовки, явно решив, что вдоволь насладился прелестями лагеря Уиндем и пора уходить на более тучные пастбища. Когда вспыхнули фары, он сделал последний неуверенный шаг и замер.

– Что за хрень? – Голос Мазза разнесся во внезапно наступившей тишине.

Моргнула еще пара фар, потом еще одна. Первая пара принадлежала военному «Хаммеру» с открытым верхом. Рядом стоял «Шевроле Сильверадо Интимидатор» на шести огромных колесах. Ослепительные прожекторы были укреплены над кузовом. Сзади по дороге ехали еще как минимум два пикапа.

Хромой Нельсон Гейнрих с петлей на шее обернулся через плечо на свет.

– Ну, видите! – крикнул он. – Я же говорил! Говорил, что они все тут! Все! Сотни две зараженных! Я говорил, что помогу! А теперь отпустите меня! Вы обещали! Обещали, что со мной все!

Из громкоговорителей, укрепленных рядом с прожекторами на крыше «Интимидатора», грянул усиленный голос. Харпер узнала его. Его узнали все. Ковбой Мальборо был известен по всему побережью.

– Уговор есть уговор, – сказал Ковбой Мальборо. – Никто не скажет, что Ковбой Мальборо не держит слово. Ну-ка, освободите мистера Гейнриха.

Человек в военной форме поднялся с пассажирского сиденья «Хаммера». Достав «бушмейстер», он положил ствол на раму ветрового стекла, прежде чем открыть огонь.

7

Нельсон Гейнрих выгнул спину, словно его ударили в поясницу стальным ломом. Из груди брызнул красный туман, создав алую дымовую завесу. Нельсон попытался бежать, сделал два шага, и тут веревка натянулась, и он упал в грязь.

Мазз тоже повернулся и побежал. Шаг, другой, и тут град пуль перебил ему ноги. Потом пули застучали по его спине, как дождь по барабану. Последний выстрел попал падающему Маззу в плечо, развернул, и он рухнул, обратив лицо к дымному ночному небу.

Военный «Хаммер» рванул с места и понесся по разбитой дороге, подняв тучу белой известковой пыли. Джип проехал во тьму между церковью и кафетерием, отрезав путь отступления в эту сторону. Свет фар скользнул по грязной земле и высветил Ника. «Хаммер» не притормозил, а прибавил газу, направляясь к мальчику. Харпер выкрикнула его имя. Ник, разумеется, не услышал.

Военный «Хаммер» с хрустом переехал Мазза и подпрыгнул, словно попал в глубокую выбоину. Ник обернулся – медленно, как во сне. Он поднял правую руку. Из ладони брызнули искры, поднимаясь спиралями в ночное небо, – тысяча новых звезд взлетала с его руки. Вот только вместо того, чтобы таять, как положено обычным искрам, они разгорались все ярче и набухали. И превращались в стаю пылающих воробьев, не крупнее мяча для гольфа, и эта стая стремительных сердитых огненных птичек вдруг ринулась вниз.

Они обрушились частым красным дождем на «Хаммер», когда он был уже футах в пятидесяти от Ника. Горящие стрелы с хлюпающим звуком пробили лобовое стекло; превратили людей на передних сиденьях в вопящие карикатуры; хлестнули по шинам, которые завертелись огненными кругами; юркнули в ящик с боеприпасами – и он взорвался со страшным грохотом и прерывистыми вспышками.

«Хаммер» повело влево. Правое крыло зацепило Ника и отбросило в сторону. Джип продолжал движение, клонясь налево. Правое колесо наскочило на полуприкопанный белый камень. «Хаммер» встал на два колеса и перевернулся со страшным грохотом. Обугленный труп – водитель – вылетел в ночь.

Алли звала и звала Ника по имени. Двинуться она не могла – застыла на месте, а когда попыталась броситься к брату, Пожарный крепче ухватил ее за плечо.