Пожиратель Чудовищ. Часть 1 (СИ)

Но при этом последние следы обморожения исчезли, а множественные травмы, покрывающие тело, показали первые признаки заживления.

Недовольно шипя, лиса поднялась на лапы. Несмотря на мои опасения, залечить открытый перелом и вывих с разрывом связок за полторы минуты она не смогла. К тому же, судя по её виду, желания сражаться в ней тоже осталось немного.

Другие монстры не были способны противиться приказу Пятёрки Великих. Хотя они могли поддаваться моментальной панике, их будто какой-то невидимой силой всегда разворачивало в мою сторону. Они продолжали нападать на меня, даже когда в их глазах я уже не видел ничего кроме паники и ужаса близящейся смерти.

Но лиса отличалась. Она явно не потеряла ясности рассудка, к тому же смогла без проблем отступить, позволив напасть на меня другим монстрам. С учётом того, как и когда она появилась, я бы даже скорее подумал, что она пришла сама, без приказа Майигу.

И эта мысль обратилась почти полной уверенностью, когда в ответ на мой рывок к ней, лиса не бросилась навстречу, а развернулась и, помогая себе хвостами, дала стрекача.

Однако упускать такую добычу я точно не собирался. Пока что я не знал, какой эффект имела поглощаемая мной сила монстров. Но вряд ли это было что-то плохое, и мощь твари уровня пика пятой или даже шестой ступени я определённо должен был сделать своей.

К тому же, когда эффект пилюли пройдёт, с большой вероятностью я стану почти беззащитным, а то и вовсе потеряю сознание. И тогда лиса скорее всего вернётся и прикончит меня, просто чтобы избежать возможных проблем в будущем.

К счастью, на двух лапах из четырёх, даже с помощью хвостов, быстро двигаться она не могла. И даже хуже, чем со скоростью, дела обстояли с контролем движений.

Она успела выскочить из долины и мчалась по узкой, едва заметной дорожке между отвесной стеной и пропастью, перескакивая с камня на камень. Я, двигаясь куда менее изящно, но от того не менее быстро, спешил следом.

Расстояние между нами сокращалось, однако слишком медленно и я уже было подумал, что лучшим вариантом будет всё-таки отступить и найти для себя укрытие, чтобы там переждать побочные эффекты пилюли. Какую-нибудь пещеру или на крайний случай незаметную расщелину.

Но в один момент лиса, наверняка исходившая этот участок гор вдоль и поперёк и знавшая тут каждый камешек, максимально глупым образом оступилась на шатком булыжнике и, не сумев удержаться на узкой дорожке, полетела вниз, в пропасть.

Чертыхнувшись, я, подумав мгновение, прыгнул следом. Благо, падать было не слишком глубоко, метров двадцать или около того.

Приземлился вполне удачно, пусть и отбил себе стопу об острый камень. А вот лиса, летевшая с откоса кубарем, упала максимально криво. Боком прямо на груду тоже довольно острых булыжников.

На том уровне силы, на котором она находилась, даже такое падение не могло стать смертельным. В отличие от быстро настигшего её, дезориентированную и отбившую себе лёгкие, меня.

Подняв ногу, я опустил пятку монстру на тонкую шею. Хрустнул позвоночник и тело лисы тут же обмякло, а я, не медля ни секунды, присел рядом, рассчитывая приступить к пиру.

По моему опыту чем больше проходило времени после смерти существа, тем меньше в нём оставалось энергии. Возможно, в случае монстров, в телах которых сила была распределена более равномерно, это правило и работало как-то иначе. Но проверять это лучше было на менее ценных экземплярах.

Разорвав череп лисы, я оперативно покидал в рот мозг. По организму тут же начали растекаться уже по-настоящему внушительные объёмы той самой силы, даже частично отогнавшие прочь вызванную стихающим эффектом пилюли сонливость.

К счастью, размер моей добычи не был каким-то слишком уж большим, и на то, чтобы съесть тушу, не должно было уйти слишком много времени. Но прежде чем я разломал грудину и взялся за сердце, я увидел кое-что странное.

В моём видении тело лисы, хоть и было ещё наполнено энергией, после её смерти начало постепенно становиться тусклее. Максимально яркий алый цвет постепенно переходил в более бледный, что в очередной раз подтверждало: я видел всё-таки не именно энергию, а жизненную силу или нечто подобное.

И в какой-то момент цвет тела лисы стал настолько бледным, что я смог рассмотреть сквозь него другое, куда более слабое и тусклое свечение жизни, исходящее у монстра из живота. Убитая мной лиса была беременна.

Глава 15

Я не был настолько наивен или глуп, чтобы сказать что-то вроде: «Лиса на меня напала и я её убил, но её дитя невинно и заслуживает жизни». Это была полнейшая чушь, максимально смазливая и розовая.

Во-первых, я в принципе пришёл в эти горы как вторженец и агрессор. Потому все убийства зверей, мной совершённые, по умолчанию были актами насилия, а никак не самообороной. От того, что этот конкретный зверёныш ещё не родился, глобально ничего бы не изменилось.

Во-вторых, я, и пусть все защитники природы пойдут в жопу, всегда считал человеческую жизнь важнее жизни любого зверя. И, опять же, не важно, был ли этот зверь уже полноценным живым существом, либо же только зародышем такового.