Пожиратель Чудовищ. Часть 1 (СИ)

И в-третьих, у моих действий был очевидный мотив: охота. Я не просто так косил монстров направо-налево, я хотел получить их силу. И маленький лисёнок был ровно таким же источником силы, как и его мать, просто ничтожно маленьким источником.

Так что, если бы я оставил нерождённого монстрика помирать внутри мёртвой лисы, либо если бы достал и сожрал, похрустывая тонюсенькими косточками, никакие угрызения совести меня бы не мучали.

Однако были также две, на самом деле максимально банальные вещи, заставившие меня принять иное решение.

Первая: мне было любопытно. Сможет ли этот малыш выжить? Судя по очертаниям, что я видел сквозь плоть матери, тело лисёнка было уже полностью сформировано.

Но в этапах беременности у лис, тем более у лис-монстров, я, разумеется, ровным счётом ничего не понимал. Так что совершенно не исключал того варианта, что малышу для того, чтобы иметь возможность существовать самому, ещё много чего не хватало.

Это могло выглядеть довольно по-садистски, но мне было интересно посмотреть, жизнеспособен ли был этот маленький монстрик.

Вторая же вещь была совсем уж наивной и детской, однако от того её влияние на меня нисколько не уменьшалось.. Мне всегда, с самого малого детства, дико хотелось себе собаку. Однако у мамы была жёсткая аллергия на шерсть, к тому же она в принципе боялась псов, даже маленьких.

Так что никакие мои просьбы и требования в этом направления никогда не удовлетворялись. А когда родителей не стало и я переехал к бабушке, уже, разумеется, стало не до домашних питомцев. И, насколько я помнил из школьных уроков биологии, лиса была близким родичем волков и, следовательно собак.

Быть перенесённым в иной мир, превратиться в неведомое нечто, а потом, воспользовавшись полученной силой, в смертельной схватке убить монстра, чтобы сделать её нерождённого лисёнка своим питомцем? Звучало вполне в моём духе.

Ну, в любом случае, попробовать спасти малыша из живота его умирающей матери мне уж точно ничто не мешало. Была только одна проблема: побочные эффекты пилюли накатывали с каждой секундой всё сильнее.

Если я отключусь, вряд ли сюда придёт какой-нибудь монстр, чтобы меня добить. Всех сильнейших чудовищ в округе я уже прикончил. Да и вряд ли Майигу, явно организовавшие мне таким образом нечто вроде экзамена, позволили бы какой-нибудь залётной твари схомячить посланного ими киллера медведиц.

Но за те несколько часов, что я проваляюсь в отключке, малёк, постепенно отравляемый мёртвым телом матери, наверняка помрёт. А я знал только один способ, как мне удержать себя от провала в темноту. Продолжать поглощать калории.

Потому со стороны выглядело происходящее, наверное, максимально сюрреалистично и даже, вероятно, мерзко. Одной рукой я осторожно, чтобы не повредить когтями хрупкое тельце лисёнка, вскрывал живот его матери. А второй продолжал отдирать от её тела куски и с жадностью закидывать в рот.

К счастью, то, что я видел его ауру и контуры его тельца, было очень большой помощью. И через пару минут копания в лисьих внутренностях я достал на свет маленькое, совершенно лысое, мокрое из-за крови и иных жидкостей, совершенно жалко выглядящее нечто размером всего в половину моей ладони.

М-да, акушер из меня вышел бы максимально дерьмовый. Если бы лиса каким-то чудом ещё была бы жива к этому моменту, моё кустарное кесарево сечение её бы сто процентов добило.

Правда, без мозга, сердца и печени, которые я уже успел сожрать, чтобы не отключиться, выжить было, мягко говоря, проблематично.

Тем не менее, поставленную цель я выполнил: малыш у меня на ладони определённо ещё был жив, я чувствовал его ауру. Так что операция, по сути, прошла вполне успешно.

Проблема была в том, что лисёнок не дышал. Его сердечко ещё билось, но тоже с каждым мгновением всё слабее и слабее. Если бы всё так продолжилось, с почти стопроцентной вероятностью он бы умер, так ни разу и не вдохнув воздух реального мира.

Тириан, вероятно, смог бы ему помочь. Но даже с моей скоростью на возвращение к горной дороге и поиск каравана ушло бы не меньше получаса. Это было слишком долго.

Сам я тоже умел оказывать первую помочь при разного рода травмах. И, разумеется, знал, как делать искусственное дыхание, в том числе и как делать его детям. Не думаю, что между человеческими и звериными детёнышами в этом плане была большая разница.

Но и тут была загвоздка. Я был банально слишком большим, чтобы как-то помочь крохе, чьё тельце было толщиной с мой палец.

Конечно, я мог просто забить. Ну, не получилось и не получилось. Мне было жалко малыша, но точно не настолько, чтобы как-то убиваться по поводу его смерти. И я тем более не был одним из тех странных людей, которые считали, что невозможное возможно, главное — захотеть. Я знал, что сдаваться — это иногда единственно правильный выход.

Но как минимум я не хотел сдаваться, не испробовав все доступные варианты. А потому сделал единственное, что ещё оставалось попробовать.

Глубоко прокусил себе кончик мизинца и, поднеся кончик когтя к беззубой пасти лисёнка, начал цедить ему в рот по капелькам свою кровь.