Пожиратели душ

А за этим последовал поцелуй. Раньше она никогда не позволяла мужчинам такой вольности. Чего только они с ней ни вытворяли, каких унизительных вещей от нее ни требовали, но целоваться – ни-ни. Она сама не знала, что это для нее значит, почему она так защищает этот последний оплот. Когда его губы коснулись ее, она вся застыла и чуть не отшатнулась… но услышала тихий вздох его наслаждения, ощутила всю сладость его нежного рта. Да, такого она с мужчиной никогда не испытывала.

– Нетандо, – выдохнула она. – Он будет искать нас.

– Пусть себе ищет, – прошептал Талсин и поцеловал ее еще раз. Жаркая страсть, сквозившая за его ласками, удивления не вызывала. Сегодня он встретился со Смертью и жаждал снова почувствовать себя живым. Это стремление переливалось в кровь Камалы вместе с его атрой, будоражило ее, кружило голову.

Они лежали, втиснутые в щель между ящиками, и что-то пряное, висевшее в воздухе тонкой пудрой, оседало на затылке Камалы. Частью ума она сознавала, что это безумие. Магистры не вступают в любовную связь со своими консортами. Но стук сердца и собственное желание, разгоравшееся все ярче, заглушали доводы рассудка.

Она сняла с него отсыревшую рубаху, провела пальцами по гладкой коже, упругим мышцам. Коснулась губами давно заживших шрамов на груди, прочла заложенную в них память. Радующая сердце свобода, бунтарский восторг. Громадный зверь приближается, это становится опасным, но даже боль приносит радость, делая охотника единым с его добычей. На коже Талсина, как видно, отложились воспоминания всей его жизни, и теперь они перетекали в Камалу. Восхитительные воспоминания, пьянившие ее, как вино.

«Ах, мой принц… могли бы мы делить с тобой это удовольствие, если бы ты не принадлежал мне?»

Снаружи послышались мужские голоса. Не прибегнуть ли к колдовству, чтобы помешать им заглянуть в фуру? Нет, нельзя такой монетой платить Талсину за любовь. Довольно и того, что она крадет у него каждый вздох, каждый удар сердца, что даже жар своих чресл она черпает от него. Нельзя в эти мгновения отнимать у него что-то еще.

Мужчины прошли мимо без ее вмешательства, их голоса затихли, и она перевела дух.

– Да пусть их, – прошептал Талсин, снова приникая к ее губам.

«Они думают, что я мальчик… не нужно, чтобы нас застали вот так…» Он стал ласкать ее между ног. Она закрыла глаза, застонала. Провались все в тартарары! Она насладится этим мгновением до конца, а о последствиях подумает после.

Она стала развязывать свои штаны – нелегкая задача в такой тесноте, но необходимая. Чуть ли не впервые в жизни Камала пожалела, что на ней не юбка, и это вызвало у нее тихий смех. Талсин удивился, но она поцеловала его сама, вернув к более важным занятиям.

Завязки наконец поддались. Дрожащими руками она спустила с себя мешковатую мужскую одежду, а там и вовсе сняла. Талсина тоже освободила от штанов. Она приняла в себя не только его плоть, но и дух. Его атра прожигала ей жилы при каждом движении. Прикусив губу до крови, она сдержала рвущийся из груди крик. Незачем привлекать чужих к их приюту.

Еще немного – и посторонние, а с ними и весь внешний мир перестали существовать. Остались только страсть, огонь и наслаждение, столь запретное, что даже имени у него не было.

Покой.

Вещь редкая в его жизни и потому особенно драгоценная. Краткий миг, на который можно забыть о борьбе, о страхе. Насладиться простым человеческим счастьем и тишиной, которая приходит потом.

Ведьма Лианна лежала рядом, положив руку ему на грудь, и дышала с ним в такт. Как будто в мире нет никакого зла. Как будто ему еще жить да жить.

На один краткий миг он и сам в это почти поверил.

«Спасибо тебе, – сказал он про себя – вслух эти слова могли показаться глупыми. – Спасибо, что подарила мне такое мгновение».

Снова голоса в отдалении. Непонятно почему они насторожили не только его, но и Лианну. Голоса на этот раз не просто вели разговор – они спорили. И быстро приближались к фургону.

Он помог Лианне одеться. Как только она завязала свои узкие штаны, Андован с испугом понял, что спорщики идут не куда-нибудь, а в их сторону. Поправлять одежду нет времени, лишь бы голыми не застукали. Лианна сумеет скрыть свой пол разве что с помощью чар.

Наскоро одеваясь сам, Андован предвкушал, как его увидят с полуодетым мальчишкой, и это забавляло его на свой лад.