Пожиратели облаков

Воскресный вечер, время после ужина. Большинство мужчин сидело на коричневых и синих диванах в глубине гостиной за просмотром ДВД «Когда Гарри встретил Салли». Лео вполглаза глядел на экран, подъедая один за другим йогурты из холодильника в комнате отдыха, что была, по сути, поднятой частью гостиной. Фильм смотрели, в сущности, все, только одни делали это открыто, а другие жеманно прикидывались, что проводят работу по «Шагам» или ведут журнальные записи. Дохнуть прохладой летнего вечера за пределами дворика в размеренном ритме выходили курильщики. Какой-то субъект в футбольном свитере пытался сделать в микроволновке попкорн, но похоже, никак не мог выставить режим дольше чем на одну секунду: получалось «джжж-бммм-дзннь», затем тихое чертыхание, возня с кнопками и снова «джжж-бммм-дзннь».

– Эй, Ларри, – потерял терпение кто-то в гостиной, – ты там что, с разморозкой, что ли, трахаешься?

– Да блин, понять не могу, – сокрушался Ларри. – Дома-то у меня специальная кнопка для попкорна.

Лео хотел взять еще один йогурт, но засмущался: рядом и так уже скопилась стопочка порожних стаканчиков, воткнутых друг в друга. Он вгляделся в темнеющий эркер гостиной – нет ли там Джеймса. Кинозрители располагались на диванах и креслах, расставленных вокруг телика подковой. Припозднившиеся – в основном те, кто вначале делал вид, что кино им побоку, а затем соблазнился – сидели внешним полукругом на стульях, принесенных из рекреации. Несколько человек помоложе умостились прямо на полу, кинув под себя декоративные подушки. Чем-то походило на вечеринку для подростков, которых обломили своим появлением взрослые.

Джеймса здесь нигде не было, и Лео направился к выходу во внутренний двор посмотреть – может, он в курилке. Полутемная гостиная бесстрастно отразилась в стекле раздвижных дверей. В курилке на отдалении крохотным подвижным маячком тлел малиновый огонек от сигареты. Распахнутый темно-темно-зеленый мир, казалось, нашептывал Лео: «Все будет хорошо. Поди сюда, в мои объятия».

Лео ступил наружу. Внизу подернутый сумраком покатый газон оторачивала кустистая поросль, а дальше тянулись рельсы железной дороги. По ту их сторону виднелась залитая белым светом погрузочная площадка пакгауза. Жужжание тех далеких фонарей доносилось в том числе и сюда. Лео прошел к краю двора, пепельно-серого в сгущающихся сумерках. Нет, в курилке стоял не Джеймс: не было знакомой сутулости. Наоборот, плечи развернуты, одна рука в кармане: глядите, какой я крутой.

– А ты что, фильм про Гарри и Салли не смотришь, что ли? – послышался сзади незнакомый голос. Обернувшись, Лео увидел сидящего на пластиковом стуле старика. В «Сосны» он поступил позже Лео, и выходные проводил в одноместном помещении приемного отделения. Лео мельком видел его, проходя мимо приоткрытой двери палаты. Старик там сидел на краю кровати, как все пожилые люди, которые встают не сразу, а вначале как бы готовятся, опираясь о постель руками. А еще раз Лео видел его возле кабинета медсестры, в ожидании приема. Передвигался старик неуклюже, с ходунком и тростью (она висела на ходунке, и ее он брал для коротких самостоятельных прогулок). При этом на нем от бедер до груди было подобие корсета (как будто потолочный вентилятор слетел с орбиты и лопастями обнял ему туловище).

– Да вот не усидел. Глупая киношка.

– Я Эл, – сказал старик.

– А я Лео.

– Как тебя сюда угораздило? – спросил Эл.

– Крыша начала ехать: докурился-допился, думал, что это поможет. А оно еще хуже. Теряешь ориентир.

– Знакомо, знакомо. Я сам иной раз баловался. А сколько тебе?

– Тридцать шесть.

Эл тихо присвистнул: мол, какая нелепость, быть таким молодым.

– Ну а ты? – спросил в свою очередь Лео. – Как здесь оказался?

– Автострада, будь она неладна, – хмыкнул Эл. – Чертовы молокососы. Взялись как из ниоткуда. – Трость старик при разговоре слегка покручивал, отчего рука у него казалась проворней, чем все остальное тело. – Вот и вышли с ними мялки.

В темном небе прорезался шум небольшого самолета. Курильщик, оказавшийся не Джеймсом, энергично загасил сигарету и, нарочито громко кашлянув, через внутренний двор прошагал к раздвижным дверям, которые перед ним разомкнулись и сомкнулись за его спиной с чмокнувшим звуком барокамеры.

– В целом житье здесь ничего, – сказал Лео, стремясь казаться перед Элом завзятым либералом. Он опустился рядом на свободный стул.

– Ай красота, – пробурчал Эл. – Только у меня на делянке капуста поспела, брюссельская, а еще сарай покраски требует. К тому же горло промочить не мешает. Так что долго я здесь не задержусь.

– Ты, значит, любитель выпить? – с пониманием спросил Лео.

– Пить вредно.

– Вот как? Мне кажется, у многих здесь мнение будет обратное.

– Это потому, что они не умеют пить, – сказал Эл.