Пожиратели огня

Перед тем, как сесть на коня, Оливье зашел к своему гостю, но найдя его крепко спящим, просто оставил извинительную записку.

Минуту спустя маленький отряд мчался во всю прыть к территории нготаков; одновременно с ним выступил и маленький отряд приисковых рабочих под командою Коллинза.

Пока наши друзья спешили к нему на помощь, мы посмотрим, чему почтенный проповедник был обязан, что стал кобунгом нготаков.

Читатель, вероятно, помнит, что, когда Дик и Оливье поспешили на помощь осажденному нирбоасами ранчо Кэрби, Виллиго и Джильпинг остались в лесу, чтобы доставить до места все припасы, запасы, оружие и ящики с зоологическими коллекциями Оливье и Джильпинга.

Этими коллекциями Джильпинг дорожил настолько, что даже опасность оставаться при них не остановила его, несмотря даже на то, что в этот момент чуть ли не весь буш был в войне. И дундарупы, и нирбоасы, нготаки и нагарнуки были на военной тропе, и Виллиго отлично сознавал всю грозившую их маленькому каравану опасность. Джильпинг же совершенно не верил в нее, самонадеянно думая, что достоинство английского подданного ограждало его от всякого покушения на его особу.

Уверенность его доходила до того, что, оставшись один с Виллиго после ухода остальных, он заснул самым безмятежным сном, но вскоре ему пришлось пробудиться. Дело в том, что желудок англичанина не мог долгое время обходиться без работы, отличаясь необыкновенным трудолюбием. Несмотря на то что кругом пробуждалась природа в первых лучах восходящего солнца, все было полно красоты и гармонии, Джильпинг способен был ощущать красоты природы лишь с полным желудком и потому обратился к Черному Орлу с вопросом, не имеет ли он чего-нибудь против утреннего завтрака.

Так как Виллиго был очень в духе, то с готовностью согласился и, остановив караван под великолепным, раскидистым панданом, с наслаждением растянулся под арбой и заснул сном праведного: он две ночи подряд перед этим не смыкал глаз.

Джильпинг с блаженной улыбкой раскрыл свои жестянки с консервами и принялся готовить завтрак. Тут были и омары в горчичном соусе, и морские рыбы, и анчоусы, и сливочное масло, и знаменитый честер, и ко всему этому, в качестве приправы, пикули, горчица, три бутылки пэль-эля и фляжка бренди. Когда все было готово, англичанин любовно оглядел свой лукулловский завтрак и только что готовился сделать ему честь, как дикие крики огласили воздух, как будто весь лес наполнился нготаками в страшном военном снаряжении и ужасной татуировкой их лиц.

Черный Орел в одну минуту очутился на ногах; понимая всю опасность этого неожиданного нападения, он, притаившись за фургоном, открыл огонь из своего ружья с репетитором. Это заставило нготаков на время отступить. Судя по быстроте следовавших один за другим выстрелов, австралийцы, не знакомые еще с усовершенствованным оружием, подумали, что в фургоне запрятано по крайней мере человек двадцать белых.

Отступив несколько, они стали совещаться, что позволило Виллиго вставить полтора десятка новых зарядов в свое ружье и, зная по опыту, что мертвая тишина, наступившая после первого беглого огня, несравненно сильнее подействует на нготаков, чем беспрерывная стрельба, стал терпеливо выжидать удобного момента. Вспомнив при этом о ящике с оружием, Виллиго воспользовался этим небольшим перерывом, чтобы, вытащив ящик из фургона, спрятать в кустах, где его трудно было заметить и найти.

Покончив с этим, вождь, сознавая, что силы врага слишком превосходят их караван и что открытая борьба ни к чему не приведет, обратился к Джильпингу, который с простодушным любопытством наблюдал за дикарями, не прерывая своего завтрака:

— Воанго, возьмите ваше ружье, сделайте большой прыжок в эти кусты, что за вашей спиной, и бегите скорее вниз к реке, затем дальше по берегу Сван-Ривер (Лебяжьей реки). А я, чтобы отвлечь их внимание, кинусь в противоположную сторону; они станут преследовать меня, а вы тем временем успеете уйти! Спешите только, Воанго, а то через минуту уже будет поздно.

— Благодарю вас, Виллиго, — крикнул ему англичанин, — но я не понимаю, зачем мне вмешиваться в ваши маленькие дела: они касаются только вас, а я — англичанин. Какое мне дело до ваших маленьких счетов?!

Но Виллиго, не дожидаясь его ответа, уже бросился в кусты и почти тотчас же скрылся из виду.

Дикие крики огласили воздух, и человек 50 нготаков пустились по его следу. «Это будет славная гонка», — подумал про себя Джильпинг, продолжая свой завтрак и наблюдая за происходящим с благодушием постороннего зрителя.