Пожиратели жизни (СИ)

Если другие условия выглядели странными, но опасений не вызывали, оказываясь вполне логичными, то последнее настораживало и очень. С другой стороны, какая разница, если весь этот бред происходит в голове? Да и убивать точно не будут. Во-первых, Рейнер и так умирает, глупо спасать кого-то, чтобы прирезать за ближайшим углом; во-вторых, есть строго оговоренный срок, а значит, как бы там ни было, можно просто перетерпеть.

«Я согласен, если мое встречное условие будет принято, — мысленно произнес мужчина из чистого спортивного интереса, не уступая так просто. Торговаться ему всегда нравилось, так что он предложил: — Мне не должен причиняться вред, способный нарушить целостность моего тела, и отдаваться заведомо смертельный приказ».

Мысли заполнялись кашляющими звуками, и голос как-то неуверенно произнес:

«Что значит, нарушить «целостность твоего тела»? Если приказ повлечет за собой физическую боль, вроде потянутой спины, но при этом никаких необратимых физических последствий за собой не принесет, это является нарушением целостности организма? Отвечай быстрее, у тебя очень мало кислорода, да и крыша тяжелая».

«Нет, спина поболит и перестанет, а вот отрезанная конечность у меня заново не вырастет, — снисходительно пояснил Рейнер, — так что никакого непоправимого вреда мне причиняться не должно — и точка».

«А… В этом плане, нет, ничего тебе отрезать, отрывать или отгрызать точно не будут, — голос спросил, — с этой поправкой согласен на условия?»

«Угу», — лениво отозвался Рейнер. Что-то глюк оказался нудным и неинтересным, бракованный какой-то… Ну, хоть боли нет, с другой стороны, как оно должно быть вообще неизвестно. Может, Рейнер уже умер и не заметил.

Рейнер почувствовал, как его осторожно окутало светящееся нечто, а затем разглядел ярко оранжевую сеть, состоящую из множества тонких нитей. Его осторожно подняли и куда-то поволокли, чуть слышно покряхтывая. В горящей стене появилось странная дыра, в которую виднелся луг, с ярко-зеленой травой и синим небом. Именно в этот пролом его и занесли, и тут же исчез дом. Осторожно опустив свою ношу на траву, шар начал втягивать в себя щупы и, быстро перебирая лапками, пополз по груди мужчины, добрался до его лица и мысленно передал:

«Не пугайся, это твой глюк, больно не будет, я впущу в тебя пару десятков своих конечностей и восстановлю все повреждения».

К слуховым галлюцинациям явно добавились визуальные, по крайней мере только ими можно было объяснить маленький, чуть больше кулака, пушистый шарик, с грустными, темно-вишневыми глазами, из которого медленно появлялись тонкие, оранжевые нити, тут же, прокалывая кожу, втянулись внутрь тела.

Рейнер забыл, как дышать, ошарашенный неожиданными и резкими переменами обстановки, мужчина счел за лучшее вообще не шевелиться. К тому же мохнатый колобок не наврал, и больно не было. Вот только куда-то делась вся экипировка вместе с одеждой, и Рейнер лежал голым посреди луга, и кожу приятно ласкала нежная трава. Но оранжевые нити настораживали, мужчина сам себе казался марионеткой, которой вот-вот начнут управлять. Только подчиняться он будет добровольно, ведь «колобок» свою часть договора выполнил.

Через пару минут, тот вытащил свои нити, спустился с груди пожарного, быстро перебирая ножками и мысленно представился:

«Я Пай. Рейнер, ты весьма странный пожарный, я целых два года был вынужден ждать, прежде чем смог предложить тебе сделку. Так, скоро наступит вечер, я позабочусь о костре и пище. Попробуй встать, должно получиться. Ах да, чуть не забыл, анестезия скоро пройдет, и спина пару дней будет побаливать. Не хочешь узнать, кто будет твоим хозяином и что ему от тебя нужно?» — вишневые глаза выжидающе уставились на мужчину.

Рейнер пошевелил пальцами рук и ног, согнул их, разогнул, потом решился и сел. Луг казался бесконечным морем ядовито-зеленого оттенка, словно на него сотни лет выливали токсичные отходы, трава длинная и мягкая, на ощупь подобная тончайшему щелку. Даже такая же прохладная. Светло-голубое небо отдавало зеленым, то ли отражая траву, то ли сам по себе такой оттенок, а единственное солнце вполне земного вида клонилось к горизонту. Причем заката не было, просто ровненький круг завис у кромки неба.

— Значит, это все-таки не сон, и я жив, — сам себе сказал Рейнер, но радости по этому поводу не испытал. — Вот времена пошли, спокойно не помрешь, даже глюки оказываются совсем не глюками. Еще и со странными наклонностями. Пай, маленький ты сталкер, — мужчина весело посмотрел в вишневые глаза с черными сферами зрачков. — Личность хозяина мне интересна, но еще больше, почему именно я? Ты говорил об отказе в шести сделках, а за мной наблюдал два года? И много ты видел, извращенец?