Познакомьтесь с собой. Как гены, микробы и нейроны делают нас теми, кто мы есть

Мозг – тонкий механизм; хотя он заключен в довольно прочный футляр, ему можно нанести вред самыми разными способами. Печально известная стрельба с башни Техасского университета в Остине в 1966 году, когда Чарльз Уитмен убил 16 человек и ранил еще 31, скорее всего была спровоцирована опухолью размером с орех в мозге снайпера.

Чарльз Уитмен был типичным американским ребенком. В 12 лет он добился высшего скаутского ранга Eagle Scout, а в 25 начал испытывать сильнейшие головные боли. Уитмен обращался в службу здравоохранения кампуса, поскольку его одолевали мысли, которые он не мог контролировать. Другие признаки ухудшения психического состояния остались в его записях, которые Уитмен оставил перед стрельбой: он был настолько убежден, что становится ненормальным, что попросил врачей вскрыть его мозг и пожертвовал деньги на исследования психического здоровья. Действительно, после вскрытия в мозге убийцы обнаружилась опухоль, давившая на миндалевидное тело – зону, крайне важную для регулирования страхов и тревог.

Другие типы мозговых травм (например, повреждения после инсульта, сотрясения или инфекции) также связывались с тем, что хорошие люди становились плохими. В неблагополучных семьях дети или супруги часто получают травмы головного мозга, которые потом ведут к агрессивному поведению. Контактные виды спорта вроде американского футбола тоже приводят к опасным сотрясениям мозга, способным вызвать приступы насилия. Когда-то в боксерской среде появился термин punch-drunk (буквально «пьяный от ударов»); он относится к спортсменам с когнитивными нарушениями из-за постоянных многолетних ударов по голове. Сейчас этот феномен считается подвидом хронической травматической энцефалопатии (ХТЭ); похоже, это расстройство мозга затрагивает атлетов, занимающихся контактными видами спорта, больше, нежели считалось ранее.

Впервые ХТЭ и футболистов связал доктор Беннет Омалу, история которого показана в фильме «Защитник» с Уиллом Смитом. ХТЭ коррелирует с потерей контроля над импульсами, беспорядочным поведением и агрессией, что, вероятно, объясняет, почему некоторые из людей, страдающих этим расстройством, превращаются в монстров. Среди ярких примеров – лайнбекер[111] клуба «Канзас-Сити Чифс» Джован Белчер: в 2012 году он убил свою подругу, а затем покончил с собой. У игрока «Нью-Ингленд Пэтриотс» Аарона Эрнандеса после его смерти установили наихудшую степень ХТЭ, когда-либо обнаруженную у людей до 30 лет. Эрнандес получил пожизненный срок за убийство 2013-го, однако покончил с собой в тюрьме в 2017 году. Разумеется, связь между ХТЭ и насилием не ограничивается только американским футболом. В 2007 году профессиональный рестлер Крис Бенуа убил жену и семилетнего ребенка, а затем повесился. Так что стоит очень хорошо подумать, позволять ли детям наносить вред своему мозгу, ударяя головой по мячу при игре в европейский футбол или занимаясь контактным американским.

Помимо опухолей и повреждения тканей, есть и еще один вид коварных захватчиков мозга – микробы. Сталкиваясь со своими демонами, мы обычно не задумываемся об этих мелких бесах. Возможно, самым известным патогеном, возбуждающим агрессию, является вирус бешенства. Вирусные частицы, вызывающие бешенство, попадают в новую жертву через слюну. Болезнь захватывает мозг и превращает инфицированного в яростное существо с ненасытным стремлением нападать. Побуждая жертву кусать других, вирус распространяется дальше.

В то время как вирус бешенства сообщает о своем наличии в мозге со всей утонченностью Леди Гаги, одноклеточный паразит Toxoplasma gondii предпочитает таиться. Напомним, что токсоплазма незаметно проникает в мозг любого теплокровного животного (включая три миллиарда людей, являющихся носителями этого паразита) и находится там до конца его жизни в форме латентных цист. Как ни печально осознавать, но долгое время эти цисты считались доброкачественными: предполагалось, что они вызывают проблемы только у людей с ослабленной иммунной системой. Однако это представление было разрушено в 1990-х годах, когда Джоан Уэбстер, тогда работавшая в Оксфордском университете, заметила странные вещи, творившиеся с крысами, зараженными токсоплазмой. Инфицированные животные потеряли врожденный страх перед запахом кошки – фактически все выглядело так, что крыс привлекал запах врага. Уэбстер назвала этот феномен «фатальная кошачья привлекательность».